Данная информация предназначена для специалистов в области здравоохранения и фармацевтики. Пациенты не должны использовать эту информацию в качестве медицинских советов или рекомендаций.
За последние 15 лет выделены три новых антропонозных представителя этого
семейства — HHV-6, HHV-7, HHV-8, которые характеризуются многообразием
клинических проявлений и бессимптомным носительством.
HHV-6
Герпесвирус 6-го типа (HHV-6, ВГЧ-6) относительно недавно внесен в список
известных человеческих патогенов и является серьезным претендентом на роль
этиологического агента рассеянного склероза и лихорадки новорожденных с
судорожным синдромом, инфекционных мононуклеозов негативных по вирусу Эпстайна–Барр
(ВЭБ) и цитомегаловирусу (ЦМВ) и ассоциированного с HHV-6 энцефалита. HHV-6
также является кофактором СПИДа, некоторых форм карцином шейки матки и
назофарингеальных карцином.
Впервые HHV-6 был выделен в 1986 г. из лимфоцитов периферической крови
пациентов с различными лимфопролиферативными заболеваниями, в том числе
инфицированных ВИЧ. Новый вирус был назван В-лимфотропным вирусом человека (HBLV
— human B-lymphotropic virus). HBLV инфицировал только свежие
В-лимфоциты in vitro. Позднее был описан более широкий спектр клеточного
тропизма, преимущественно к Т-клеткам, вследствие чего вирус переименовали в
HHV-6.
HHV-6 сходен с остальными герпесвирусами, но отличается от них по
биологическим, иммунологическим свойствам, спектру чувствительных клеток,
антигенной структуре, составу генома, количеству и молекулярной массе
структурных вирусных белков. Диаметр вириона — 160–200 нм, тип симметрии
икосаэдрический, содержит 162 капсомера, имеет суперкапсидную липидосодержащую
оболочку. Геном представлен двунитчатой ДНК. Рестрикционный анализ ДНК HHV-6
установил вариабельность генома различных изолятов вируса. При сравнении
первичной структуры геномов HHV-6 и ЦМВ было обнаружено их определенное
сходство. Степень гомологии между HHV-6 и ЦМВ была большей, чем между HHV-6 и
другими герпесвирусами, что свидетельствует о тесной связи геномов этих двух
вирусов.
Исследования изолятов HHV-6 от людей с различной патологией показали, что
они принадлежат к двум вариантам: А или В (HHV-6А и HHV-6В). Варианты
различаются между собой по клеточному тропизму in vitro, рестрикционному
эндонуклеазному профилю, нуклеотидной последовательности, реактивности с
моноклональными антителами, сероэпидемиологии и причастности к различным
заболеваниям. Инфекция, индуцированная HHV-6А, наблюдается реже, и роль
данного варианта вируса в патологии человека недостаточно ясна, а HHV-6В
является основным этиопатогеном внезапной экзантемы (Exantema subitum).
Репликация in vitro. Вирус HHV-6 селективно тропен к CD4+-Т-клеткам,
но также способен поражать Т-клетки с детерминантами CD3+, CD5+,
CD7+, CD8–. Вирус реплицируется во многих клеточных
первичных и перевиваемых культурах различного происхождения: лимфоцитах
Т-ряда, моноцитарно-макрофагальных, мегакариоцитах, глиальных клетках, клетках
тимуса, в свежевыделенных лимфоцитах человека. Ростовой цикл вируса длится 4–5
дней. Оболочечный вирион идентифицировали методом электронной микроскопии на
5-й день после инфицирования в цитоплазме клеток и экстрацеллюлярно; вирусную
ДНК и нуклеокапсид — на 3-й день. Инфицированные HHV-6 клетки на 5-й день
образовывали синцитии с ядерными и цитоплазматическими включениями, отмечались
«баллонообразные» крупные клетки, репродукция вируса сопровождалась
деструкцией и лизисом клеток. На 5–10-й день почти 90% всех клеток были
поражены вирусом.
Эпидемиология HHV-6-инфекции. Первые
клинико-эпидемиологические исследования, проведенные в 1986 г., выявили
наличие этой инфекции в зоне отдыха в штате Невада (США). Клинически
заболевание выражалось в гриппоподобной симптоматике с повышением температуры,
ночным потом, увеличением лимфатических узлов, рядом психологических симптомов
(усталость, депрессия). Заболевание получило название «синдром хронической
усталости». При этом у 75% больных выявлялись антитела к HHV-6. Год спустя
первый больной с клинически сходным заболеванием и антителами к HHV-6 в крови
был зарегистрирован в Германии. В дальнейшем эта инфекция была выявлена в
Европе (Англия, Швеция) и Африке. При этом разные исследователи сообщили о
выделении HHV-6 из клеток крови не только от лиц с различными
лимфопролиферативными и гематологическими заболеваниями, инфицированных
HTLV-1, ВИЧ-1 и ВИЧ-2 или больных СПИДом, но и от здоровых взрослых.
По данным российских авторов, у 80% здоровых доноров, у 65%
ВИЧ-инфицированных и 73% онкологических больных выявляются антитела к HHV-6.
При рождении большинство детей серопозитивны за счет материнских антител, титр
которых снижается к 5 мес. Однако к одному году процент серопозитивных малышей
оказывается таким же, как среди старших детей и взрослых. Высокая частота
выявления антител и ранний возраст инфицирования указывают на присутствие
вируса в ближайшем окружении. Выделение HHV-6, определение вирусных белков и
ДНК в образцах слюны и мокроты указывают на то, что вирус находится в
организме человека в слюнных железах, а эксперименты in vitro показали, что он
в латентной фазе сохраняется в моноцитах/макрофагах. В естественных условиях
основным путем передачи вируса является воздушно-капельный. Нельзя исключить
вертикальный путь заражения; антигены вируса присутствовали в абортивном
материале в ряде случаев при спонтанных абортах. Также не исключаются половой
путь передачи вируса и перинатальная инфекция. Длительная репродукция при
острой инфекции и персистенция HHV-6 в клетках крови внешне здоровых людей,
включая доноров, является серьезным фактором риска передачи вируса при
переливании крови и ее компонентов, трансплантации органов и тканей.
Посттрансплантационная серологическая конверсия к HHV-6 отмечается у 43%
реципиентов. При этом повышенный титр антител к HHV-6 в крови реципиентов
персистировал в течение 2 лет после трансплантации.
Диагностика. Диагностика HHV-6-инфекции основана на
сравнительном анализе результатов выделения вируса на чувствительных культурах
клеток от больного, обнаружении вирусных белков (при использовании
иммунопероксидазного и иммунофлюоресцентного методов, электронной микроскопии)
или его генома (при использовании методов гибридизации и полимеразной цепной
реакции (ПЦР)) в материалах от больного и выявлении вирусспецифических антител
в крови. Вирусспецифические иммуноглобулины класса М (IgM) синтезируются через
2 нед после острой первичной инфекции, достигая титра 1:1280, по данным
непрямой иммунофлюоресценции, а класса G (IgG) — на неделю позже и достигают
более высокого титра — 1:10240. Поскольку титр IgM быстро снижается и они
исчезают через 4–6 нед, острая первичная HHV-6-инфекция диагностируется по
наличию IgG (положительным считается титр выше 1:20). Синтез IgM возможен как
при первичной, так и при реактивации латентной HHV-6-инфекции. Периодическая
реактивация и активная персистентная HHV-6-инфекция у больных с дефектом
иммунного ответа, как и при других герпесвирусных инфекциях, приводит к
повышению титра вирусспецифических IgG, зачастую без соответствующего
повышения титра IgМ.
Первичная HHV-6-инфекция у иммунокомпетентных лиц диагностируется на
основании корреляции наличия и нарастания титров вирусспецифических IgG и IgМ
с динамикой развития клинических проявлений заболевания. Серологическое
исследование должно дополняться выделением вируса и/или обнаружением генома.
При иммунных нарушениях и реактивации HHV-6-инфекции число таких геномнесущих
клеток возрастает до 50–70, а обнаружение геномнесущих клеток в пределах
200-7500 свидетельствует о патогенетической связи реактивированной
HHV-6-инфекции с заболеванием.
Клиника. Спектр заболеваний, связанных с HHV-6, довольно
широк. Полиморфизм патологии зависит как от формы инфекции, так и от штаммовых
различий вируса.
К заболеваниям, ассоциированным с первичной острой HHV-6-инфекцией,
относятся: синдром хронической усталости (миалгический энцефаломиелит);
внезапная экзантема у новорожденных и более старших детей (roseola
infantum exantema subitum); инфекционный мононуклеоз у подростков и
взрослых, не связанный с ВЭБ-инфекцией; гистиоцитарный некротический
лимфаденит (KiKuchi’s lymphadenitis).
Заболевания, ассоциированные с персистентной HHV-6-инфекцией, включают:
лимфопролиферативные (иммунодефицит, лимфаденопатия, поликлональная
лимфопролиферация); злокачественные лимфомы (неходжкинская лимфома,
периферическая Т-клеточная лейкемия, В-клеточная лимфома, дерматопатическая
лимфаденопатия, болезнь Ходжкина, синусоидальная В-клеточная лимфома,
плеоморфная Т-клеточная лимфома).
HHV-6 связывают с различными лимфопролиферативными и иммуносупрессивными
заболеваниями, с внезапной экзантемой новорожденных, злокачественными
новообразованиями, аутоиммунной патологией, некоторыми заболеваниями ЦНС и др.
Реинфекция HHV-6 наблюдается у больных с нарушенным иммунным статусом,
иммуносупрессией (трансплантация органов, СПИД и др.).
Доказана этиологическая роль HHV-6 в развитии внезапной экзантемы — широко
распространенного заболевания детей в возрасте от 3 мес до 3 лет. В части
случаев причиной молниеносной экзантемы является HHV-7. Инкубационный период
заболевания — 5–15 дней. Заболевание характеризуется высокой лихорадкой
(38,5–40°С) в течение 3–5 дней, в дальнейшем в течение 1–3 дней наблюдаются
эритематозная или макулезная кожная сыпь, которая совпадает со снижением
температуры. Около половины всех случаев первой в жизни лихорадки
новорожденных связаны с первичным инфицированием HHV-6.
С развитием экзантемы связывают преимущественно вариант HHV-6В. В период
лихорадки (и даже перед этим) вирус присутствует в CD4+-клетках; в это время
выделить вирус из крови больных удается более чем в 90% случаев.
Антитела к HHV-6 отсутствуют в острой фазе болезни и начинают определяться
в большинстве случаев на 6–8-й день от начала заболевания. IgM-антитела
выделяются на 5-й день лихорадки и обнаруживаются в течение 2–3 нед.
IgG-антитела появляются на 7-й день, достигая максимума через 2–3 нед, и
персистируют длительное время. Обычно заболевание заканчивается без
осложнений, но описаны клинические случаи манифестной инфекции с различными
симптомами: лихорадка выше 40°С, воспаление барабанной перепонки,
респираторные и гастроинтестинальные симптомы, неврологические осложнения
(энцефалиты, менингоэнцефалиты, асептический менингит, судороги с последующей
эпилепсией); имеются сообщения о протекании первичной HHV-6-инфекции с
гепатоспленомегалией, фатальным фульминантным гепатитом, фатальной
диссеминированной инфекцией.
Потенциальная онкогенность HHV-6 и роль в характеризующемся множеством
стадий процессе онкогенеза подтверждается следующими фактами. HHV-6 активирует
онкопротеины Е6 и Е7 вируса папилломы человека при цервикальной карциноме. ДНК
HHV-6 способна индуцировать неопластическую трансформацию клеток NIH3T3 in
vitro и на животных моделях.
При анализе образцов слюны от больных назофарингеальной карциномой, методом
ПЦР в ряде случаев выявлена ДНК HHV-6. У этих же больных было отмечено
достоверное повышение титров антител к HHV-6 класса IgG и, в отличие от
здоровой популяции, найдены антитела класса IgA. Таким образом, можно
полагать, что наличие антител класса IgA к HHV-6 может служить признаком
назофарингеальной карциномы.
Методом ПЦР, гибридизации in situ, ДНК HHV-6 была идентифицирована в тканях
и клетках биопсийных образцов ходжкинских, смешанных В- и Т-клеточных
неходжкинских лимфом, при ангиоиммунобластоидной лимфаденопатии, африканской
лимфоме Беркитта, Т-клеточной острой лимфобластоидной лейкемии,
лимфогранулематозе, инфекционном мононуклеозе, не связанном с ВЭБ, и ряде
других лимфопролиферативных заболеваний.
Роль HHV-6 в возникновении синдрома хронической усталости обсуждается
различными авторами, однако доказательства, которые приводятся в подтверждение
этой гипотезы, неоднозначны.
HHV-7
HHV-7 впервые изолирован из CD+-Т-клеток здоровых людей. Анализ
гибридизации ДНК показал, что HHV-7 отличается от уже известных герпесвирусов,
но имеет идентичные участки с ЦМВ и HHV-6.
История открытия этого вируса такова: в 1990 г. в процессе изучения ВИЧ-1 в
Военно-медицинском научно-исследовательском институте США было отмечено, что в
13-дневных культурах неинфицированных активированных CD4+-Т-клеток,
полученных от внешне здорового 26-летнего обследуемого, развивается спонтанный
цитопатический эффект, характеризующийся «баллонизацией» клеток и небольшим
синцитием. При этом клетки были свободны от ВИЧ-инфекции, что подтверждалось
отсутствием р24 ВИЧ и обратнотранскриптазной активности. Эти культуры клеток
были переданы в Национальный институт аллергии и инфекционных болезней (США),
где в ходе дальнейших исследований вышеуказанный изолят был обозначен как
HHV-7 — ВГЧ-7.
Позднее вирус с аналогичными характеристиками был выделен другими
исследователями.
Сероэпидемиологические исследования показали, что HHV-7 широко
распространен. Частота изоляции HHV-7 у детей в возрасте 0–11 мес составляет
0%, 12–23 мес — 50%, 24–35 мес — 75%, старше 36 мес — 100% (в отличие от HHV-6
, при котором сероконверсия отмечается в возрасте до 12 мес). В крови доноров
ДНК HHV-7 была выявлена у 97,3% обследованных лиц, при этом носительство
генома HHV-7 отмечалось на протяжении 53 нед. Таким образом, HHV-7
персистирует у хозяина уже после первичной инфекции и максимально часто
изолируется от здоровых взрослых.
При электронно-микроскопическом исследовании ультратонких срезов клеток,
инфицированных HHV-7, выявлены типичные для герпесвируса вирионы диаметром до
170 нм, ДНК 150Кб. Вирионы содержали электронно-плотное цилиндрическое ядро,
капсид, тегумент и внешнюю оболочку и имели значительное морфологическое
сходство с HHV-6. Гибридизационный анализ показал, что ДНК HHV-7 отличается от
ДНК вируса простого герпеса, ВЭБ, опоясывающего лишая и ЦМВ. В то же время ДНК
ЦМВ имеет ограниченную перекрестную гибридизацию с ДНК HHV-7 (гомология
находится на уровне 36%). Несколько большее сходство выявлено между ДНК HHV и
ДНК HHV-7 (по разным данным, гомология находится на уровне 57,5–58,8%). Однако
на основании ряда критериев можно сделать вывод, что речь идет о разных
вирусах, а не о различных штаммах одного вируса. К настоящему времени HHV-7
классифицируется как член подсемейства β-герпесвирусов.
Распространенность инфекции и пути ее передачи неизвестны. Имеются данные и
о выделении HHV-7 из слюны инфицированных, а также персистенции вируса в
Т-лимфоцитах, в связи с чем предполагается возможность наличия
воздушно-капельного пути передачи инфекции, особенно у детей раннего возраста,
и передачи инфекции при переливании крови и ее компонентов. Для выделения и
идентификации HHV-7 используют культуру мононуклеаров периферической крови,
метод непрямой иммунофлюоресценции, электронной микроскопии, молекулярной
гибридизации и сиквенс-анализа ДНК.
Значение HHV-7 в патологии не изучено. HHV-7 ассоциируется с
лимфопролиферативными заболеваниями, синдромами хронической усталости и
иммунодефицита.
Как самостоятельное заболевание синдром хронической усталости впервые был
выделен в 1988 г. Центром по контролю заболеваний (The Centers for Disease
Control–CDC, Атланта, США). Поводом для этого послужило внезапное увеличение в
штате Невада в 1984 г. числа больных, жалующихся на постоянную усталость,
сопровождающуюся рядом соматических и психологических симптомов — при
отсутстви видимой причины заболевания. Подобные вспышки заболевания
наблюдались и раньше: в Лос-Анжелесе в 1934 г., в Исландии в 1948 г., в
Лондоне в 1955 г., во Флориде в 1956 г. Работы по изучению синдрома
хронической усталости в США возглавили P. Cheney и D. Peterson. Вскоре в США
были открыты специальные клиники для этих больных и создана Национальная
ассоциация. Данное заболевание в настоящее время изучается также в
Великобритании, Германии, Австралии, Японии и других странах.
В опубликованном CDC в марте 1988 г. в журнале «Annals of Internal Medicine»
докладе были сформулированы диагностические критерии (большие и малые)
синдрома хронической усталости. Этот диагностический комплекс подвергался
пересмотру в 1991, 1992, 1994 гг. К большим (обязательным) диагностическим
критериям относят наблюдающиеся в течение не менее 6 мес у ранее здоровых
людей постоянную усталость и снижение работоспособности на 50% и более. Вторым
обязательным критерием является отсутствие заболеваний или других причин,
которые могут вызвать такое состояние.
Малые критерии можно объединить в несколько групп. Первая из них включает
симптомы, отражающие наличие хронического инфекционного процесса:
субфебрильная температура, хронический фарингит, увеличение лимфатических
узлов (шейных, затылочных, подмышечных), мышечные и суставные боли. Вторая
группа — психические и психологические проблемы: нарушение сна (гипо- или
гиперсомния), снижение памяти, повышенная раздражительность, снижение
интеллекта, невозможность концентрации внимания, депрессия и т. д.). Третью
группу составили симптомы вегетативно-эндокринной дисфункции: быстрое
изменение массы тела, нарушение функции желудочно-кишечного тракта, снижение
аппетита, аритмия, дизурия, быстрая физическая утомляемость с последующей
продолжительной (более 24 ч) усталостью и др. Четвертая группа объединяет
симптомы аллергии и повышенной чувствительности к лекарственным препаратам,
инсоляции, алкоголю и некоторым другим факторам.
Согласно диагностическим критериям 1994 г., диагноз синдрома хронической
усталости считается достоверным, если у больного выявлены два обязательных
критерия и четыре признака из приведенных ниже восьми дополнительных (которые
также наблюдаются не менее 6 мес): нарушение памяти или концентрации внимания;
фарингит; болезненные шейные лимфатические узлы; мышечные боли; полиартралгии;
необычная, новая для больного головная боль; неосвежающий сон; недомогание
после физического напряжения.
Распространенность синдрома хронической усталости, по данным большинства
исследователей, в разных странах и социально-демографических группах
приблизительно одинакова. Заболеванию подвержены люди любого возраста, однако
замечено, что женщины в возрасте 25–49 лет болеют чаще, чем мужчины.
Предполагается, что HHV-7 может быть причиной exanthema subitum,
но не прямо, а опосредованно, за счет реактивации HHV-6 из латентного
состояния. HHV-7 селективно тропен к CD+-Т-клеткам. Показано что вирус
инфицирует CD4+ в 42%, а CD8+ в 4% случаев. При взаимодействии HHV-7 и HIV ВИЧ
появляется конкурирующий эффект за очередность инфицирования CD+-лимфоцитов.
HHV-8
HHV-8 — это герпесвирус, ассоциированный с саркомой Капоши (KS). Был
недавно открыт и идентифицирован молекулярным клонированием с использованием
тканей саркомы Капоши. KS — многоочаговая злокачественная опухоль сосудистого
происхождения с преимущественным поражением кожных покровов и вовлечением
внутренных огранов и лимфатических узлов. Выделяют четыре различные
эпидемиологические формы KS: классическая, африканская, ятрогенная и
СПИД-ассоциированная KS. HHV-8 подразделяют на три варианта: А, В и С — на
основании различий в нуклеотидных последовательностях субсегментов генома.
Вариант А связывают с классической KS и со СПИД-ассоциированными
поражениями кожи и внутренних органов, а В и С — с лимфопролиферативными
заболеваниями (лимфомами, генерализованными лимфаденопатиями, болезнью
Кастлемана).
Вирусная теория развития KS первые была выдвинута в 1967 г. B. MacKinney,
изучавшим ее эпидемиологию у жителей Африки. В дальнейшем эту концепцию
поддержали многие другие ученые, предполагавшие причастность к этому
заболеванию вирусов группы Herpes: ВЭБ, ЦМВ в ассоциации с вирусом
простого герпеса 1-го и 2-го иммунотипа, также вируса Т-клеточной лимфомы
человека (HTLV).
Новый этап в понимании роли вирусов в развитии KS наступил в 1994 г., когда
Y. Chang и соавторы обнаружили в ПЦР с использованием синтезированного ими
праймера KS 330233 присутствие уникальной ДНК-последовательности в геноме
опухолевых клеток, выделенных из биоптата очагов поражений кожи больного со
СПИД-ассоциированным типом KS.
С учетом высокой частоты обнаружения HHV-8 в клетках очагов поражений KS,
данных эпидемиологических исследований (обнаружение HHV-8 в очагах поражений
больных различными типами KS как из эндемичных, так и неэндемичных регионов),
а также подтверждения трансформирующего потенциала некоторых его генов, этот
вирус в настоящее время рассматривается как наиболее вероятный кандидат на
роль этиологического фактора данного заболевания. Это подтверждается и
биологическими свойствами HHV-8: было установлено, что он кодирует белки,
контролирующие рост и пролиферацию клеток, и обладает генетическим сродством
по отношению к представителям подсемейства радиновирусов, обладающих
трансформирующими свойствами. Этиологическая роль HHV-8 в развитии KS также
была подтверждена в России. Причем сывороточные антитела к этому вирусу у
здоровых доноров из России обнаруживались в 9,6% случаев.
Данные подтверждают возможность персистенции вируса в группах здоровых лиц
и его активации в условиях иммуносупресии.
Высокая частота выявления HHV-8 в эякуляте здоровых доноров жителей Италии,
которая также является эндемичным по KS регионом, не исключает возможности
полового пути передачи данной инфекции. В связи с этим представляют интерес
данные S. Lin и соавторов (1995), показавших, что у 13 из 30 ВИЧ-позитивных
пациентов с наличием в эякуляте HHV-8 в течение 5 лет развилась KS, тогда как
в эякуляте 30 ВИЧ-негативных пациентов без HHV-8 в те же сроки наблюдения KS
не развилась ни в одном случае. Проведенные исследования отечественных авторов
и полученные ими данные свидетельствуют о том, что ткани урогенитального
тракта в некоторых случаях могут быть местом латенции HHV-8. При этом высокая
частота хронических воспалительных поражений мочеполовых органов в группе
больных c KS должна рассматриваться в качестве фактора, нарушающего
гематотестикулярный барьер и тем самым способствующего проникновению в эякулят
клеток воспаления, включая инфицированные HHV-8 В-лимфоциты. Необходимо
учитывать роль хронического воспаления в снижении общего иммунитета и местного
иммунного контроля в тканях репродуктивной системы.Такое воспаление может
приводить к активации персистирующего там HHV-8. Установлено, что до 10%
вирусов HHV-8, выявляемых в очагах поражения KS, находятся в литической фазе,
в связи с чем этот вирус должен с высокой частотой обнаруживаться в лимфоцитах
периферической крови. Однако HHV-8 в лимфоцитах периферической крови
выявляется, как правило, только у больных с выраженной иммуносупрессией (СПИД-ассоциированным
и иммуносупрессивным типом заболевания), тогда как у пациентов с другими
типами KS инфицированные клетки содержатся в очагах поражения в эякуляте, а из
крови, по-видимому, достаточно эффективно элиминируются. HHV-8 обнаруживали в
эякуляте только при наличии у больных с KS хронического воспалительного
процесса мочеполовых органов (хронический уретропростатит). Таким образом,
эякулят у больных с KS является естественным резервуаром инфекции HHV-8.
Инфицированные вирусом HHV-8 лимфоциты проникают в эякулят и сохраняются в нем
в условиях аккумуляции CD8+ Т-лимфоцитов, ингибирующих иммунный ответ не
только на сперматозоиды, но и на эти инфицированные клетки.
Вирус широко распространен в популяции: более 25% взрослого населения и 90%
ВИЧ-инфицированных имеют антитела к литическим белкам HHV-8. HHV-8, как и ВЭБ
или HVS, инфицирует в первую очередь лимфоциты и ассоциирован с клеточной
трансформацией и иммортализацией. HHV-8 является возможным этиологическим
агентом всех форм KS, связан с развитием некоторых В-клеточных лимфом,
ангиоиммунобластоидной лимфаденопатии, болезни Кастлемана и ряда других
лимфопролиферативных заболеваний.
Несмотря на большой арсенал антигерпетических препаратов терапия
заболеваний, вызванных данными вирусами, представляет значительные трудности.
Это обусловлено генотипическими особенностями возбудителя, длительной
персистенцией вируса в организме, различной чувствительностью к препаратам.
Исследования антивирусного действия некоторых препаратов показали, что HHV-6,
7, 8 малочувствительны к аналогам нуклеозидов. С определенным успехом в
лечении были использованы ганцикловир и фоскарнет. Однако препаратов, которые
были бы достаточно эффективны в лечении инфекции, вызванной HHV-6, 7, 8, пока
не найдено.
Литература
- Исаков В. А., Борисова В. В., Исаков Д. В. Герпес: патогенез и
лабораторная диагностика: Руководство для врачей. СПб.: Лань, 1999.
- Исаков В. А. Современные методы лечения герпетической инфекции// TERRA
MEDICA NOVA. СПб., 1997. № 3. С. 2-7.
- Бехало В. А., Ловенецкий А. Н. Клиника, лечение и лабораторная
диагностика герпесвирусных заболеваний человека: Руководство для врачей. М.:
Ниармедик плюс, 1998.
- Ершов Ф. И., Оспельникова Т. П. Современный арсенал антигерпетических
лекарственных средств//Инфекции и антимикробная терапия. М.: Медиа Медика,
2001. Т. 3. № 4. С. 100-104.
- Панченко Л. А., Кириченко И. И., Ходак Л. А. Возбудители герпесвирусных
инфекций и наиболее важные клинические проявления у человека//Провизор.
1999.
- Мурзич А. В., Голубев М. А. Герпетическая инфекция//Южно-Российский
медицинский журнал. 1998. № 3.
- Хахалин Л. Н., Соловьева Е. В. Герпесвирусные заболевания
человека//Клиническая фармакология и терапия. 1998. Т. 7.
- Корнеев А. В., Арцимович Н. Г. Синдром хронической усталости и иммунной
дисфункции//Лечащий Врач. 1998. № 3.
- Малашенкова И. К., Дидковский Н. А. Синдром хронической усталости//РМЖ.
1997. Т. 5. № 12.
- Львов Н. Д., Мельниченко А. В. Вирусы герпеса человека 6, 7 и 8-го типов
- новые патогены семейства Herpesviridae//Вопросы вирусологии. 1999. Т. 44.
№ 3.
- Коломиец А. Г., Коломиец Н. Д. Новые герпесвирусы человека и вызываемая
ими патология//Клиническая медицина. 1997. № 1.
- Перминова Н. Г., Тимофеев И. В., Палецкая Т. Ф., Максютов А. З., Кожина
Е. М. Вирус герпеса 6-го типа (HHV-6): современное состояние вопроса//
Вестник РАМН. 1998. № 4. С. 21-24.
- Молочков А. В., Кадырова Е. Л., Карташова М. Г., Будорагин Е. С.,
Гурцевич В. Э., Молочков В. А. К обнаружению вируса герпеса человека 8-го
типа в тканях урогенитального тракта при идиопатической саркоме Капоши//Росс.
журн. кожн. и венер. болезней. 2001. № 6. С. 7-10.
- Баринский И. Ф., Шубладзе А. К., Каспаров А. А., Гребенюк В. Н. Герпес:
этиология, диагностика, лечение. М.: Медицина, 1986.