Особенности секреторной и моторной функции желудка при гастроэзофагеальной рефлюксной болезни в сочетании с запорами

А.Э. Лычкова, О.Б. Янова, А.А. Машарова
Центральный научно-исследовательский институт гастроэнтерологии, Москва

В настоящее время общепризнанным фактом является то, что ГЭРБ - заболевание многофакторное. Широко известны основные звенья патогенеза ГЭРБ, однако следует отметить, что помимо иных патогенетических факторов некоторые исследователи [5,7] полагают, что замедление опорожнения кишечника имеет большое значение в патогенезе ГЭРБ. Тем не менее каких-либо результатов исследований, подтверждающих или отрицающих факт влияния хронического запора на клиническую картину и течение ГЭРБ, в доступной литературе не найдено.

В основу нашей работы были положены результаты проспективного исследования, которое включало 500 больных ГЭРБ, госпитализированных в стационар ЦНИИ гастроэнтерологии (мужчин 214 (42,8%), женщин 286 (57,2%)). Среди больных ГЭРБ была выделена группа с сопутствующим функциональным запором, которая составила 161 человек. Из них хронический запор диагностирован у 161 больного (пожилых 108 (67%), молодых 53 (33%).

Критерием включения в исследование служило наличие хронического (функционального) запора (согласно Римскому консенсусу II 1998 г.) у больных с клинико-эндоскопической картиной ГЭРБ (табл. 1).

Таблица 1. Общие сведения о больных

Основным критерием исключения являлось наличие органической патологии толстой кишки по данным колоно- и/или ирригоскопии у больных ГЭРБ. Для определения стадии ГЭРБ использована классификация Ю.В. Васильева, 2004 [1].

В результате проведенного исследования при оценке связи наличия запора и степени тяжести гастроэзофагеальной рефлюксной болезни среди всех обследованных пациентов установлено, что у больных с запором статистически значимо чаще встречается ГЭРБ с эзофагитом различной степени тяжести и практически в два раза реже встречается эндоскопически негативная ГЭРБ (табл. 2). При этом запор является фактором риска для возникновения рефлюкс-эзофагита у больных ГЭРБ - относительный риск (ОР) составил 1,65 (ДИ 1,05-2,60; р = 0,02).

Таблица 2. Распределение зависимости степени тяжести ГЭРБ и наличия функционального запора

р = 0,008 (статистика х2)

Большой интерес представляли результаты 24-часовой рН-метрии в пищеводе у больных ГЭРБ. Оценивались не только обобщенные показатели - DeMeester и индекс кислотности, - но и такие отдельные параметры, как количество кислых рефлюксов в пищеводе, количество и длительность «щелочных» рефлюксов (рН > 8) в пищеводе. В результате анализа рН-грамм не было выявлено различий в значениях таких обобщенных показателей, как DeMeester и индекс кислотности, среди больных ГЭРБ с запорами и без. Однако при оценке отдельных показателей у больных ГЭРБ, сочетающейся с хроническим запором, статистически значимо преобладало количество кислых рефлюксов и отмечалась тенденция к увеличению количества «щелочных» рефлюксов и «щелочного» времени (табл. 3).

Таблица 3. Показатели 24-часовой рН-метрии в пищеводе у больных ГЭРБ с учётом наличия или отсутствия хронического запора

Многочисленными экспериментами доказано, что секреторная и двигательная функции желудка, двигательная функция тонкого и толстого кишечника и желчевыводящей системы печени тесно взаимно связаны и в физиологических условиях строго координированы [4]. С учетом подобных заключений представляет интерес изучение электромоторной активности желудочно-кишечного тракта у больных ГЭРБ с сопутствующим функциональным запором.

Наибольшее применение в клинике у больных с заболеваниями желудочно-кишечного тракта нашел метод электрогастроэнтерографии, разработанный М.А. Собакиным [6], и электромиографии [2, 3]. Это методы определения гастроинтестинальной активности с записью биоэлектрических потенциалов, возникающих во время сокращения мускулатуры желудочной и кишечной стенок.

Нами было проведено исследование электромоторной активности желудочно-кишечного тракта у 68 больных ГЭРБ с сопутствующим функциональным запором и 62 больных ГЭРБ с нормальным стулом (табл. 4). Электромоторная активность регистрировалась с помощью накожных электродов, помещенных в область проекции желудка и сигмовидной кишки на переднюю брюшную стенку. Серебряные электроды для регистрации электромоторной активности имели контактную поверхность площадью 0,5-0,6мм. Регистрацию производили в течение 15-20 мин в условиях предусиления и с использованием аппаратно-программного комплекса Соnаn-М с полосой пропускания от 0,01 Гц до 10 кГц и уровнем шумов менее 1-5 мкВ.

На кривой электромиограммы измеряли амплитудно-частотные характеристики медленноволновой и спайковой активности.

Электромоторная активность (ЭМА) желудка у больных с эндоскопически подтвержденной ГЭРБ и наличием запоров характеризовалась увеличенной медленноволновой и спайковой активностью. Так, частота медленных волн ЭМА желудка составила 10,7 ± 3,3 в мин, что превышает норму на 78%; амплитуда медленных волн - 0,75 ± 0,1 мВ, что превышает норму вдвое. То есть ЭМА желудка у больных ГЭРБ с запорами характеризовалась выраженным повышением медленноволновой активности. Частота спайков ЭМА желудка данной группы больных составила 85,2 на 100 медленных волн, амплитуда - 0,25 ± 0,07 мВ, что свидетельствует об усилении ЭМА активности желудка в антеградном и ретроградном направлении у больных с нарушением кишечного транзита (табл. 4).

Таблица 4. Показатели электрогастрографии у больных ГЭРБ  с учётом наличия или отсутствия функционального запора

ЭМА сигмовидной кишки у больных с эндоскопически подтвержденным ГЭРБ и наличием запоров характеризовалась уменьшением медленноволновой активности. Так, частота медленных волн ЭМА сигмовидной кишки была 3,9 ± 1,01 в мин, что составляет 70% от частоты ЭМА в норме сигмовидной кишки; амплитуда медленноволновой активности - только 0,14 ± 0,07 мВ. В 10,3% случаев медленноволновая активность сигмовидной кишки сопровождалась появлением спайковой активности. Частота спайков составляла 26,6 ± 7,5 на 100 медленных волн, амплитуда - 0,12 ± 0,02 мВ.

То есть ЭМА сигмовидной кишки с нарушением кишечного транзита и развитием функционального запора характеризовалась снижением медленноволновой и спайковой активности.

Исследование кишечного транзита с помощью карболеновой пробы показало, что у больных с ГЭРБ и сопутствующей констипацией время кишечного транзита составило в среднем 2,6 ± 0,3 суток, что свидетельствует о задержке эвакуации содержимого желудочно-кишечного тракта в среднем в 2,6 раза.

ЭМА желудка больных ГЭРБ с эндоскопически подтвержденным ГЭРБ без сопутствующей кон-стипации характеризовалась более умеренным повышением амплитудно-частотных характеристик медленных волн, чем у больных ГЭРБ с запором; амплитуда составила 0,58 ± 0,09 мВ (45%, р < 0,05), частота - 8,9 ± 1,2 в мин (48,3%, р < 0,05). Спайковая активность желудка у больных ГЭРБ была несколько активнее, чем в группе больных ГЭРБ с запорами: 110,4 спайка на 100 медленных волн, амплитуда - 0,19 + 0,03 мВ.

Таким образом, ЭМА желудка больных ГЭРБ без запора характеризовалась более умеренным повышением медленноволновой активности и активацией низкоамплитудной спайковой активности.

ЭМА сигмовидной кишки у больных ГЭРБ без запора характеризовалась более выраженной медленноволновой активностью: частота составила 4,5 ± 1,1 (ниже нормы на 25%) при стабильной амплитуде (0,15 ± 0,07). В 7% случаев медленноволновая ЭМА сигмовидной кишки сопровождалась появлением спайковой активности: частота спайковой активности составила 40 ± 10,1 на 100 медленных волн, амплитуда - 0,1 + 0,01 мВ.

Заключение

У больных ГЭРБ с сопутствующим функциональным запором статистически значимо выше частота кислых гастроэзофагеальных рефлюксов, а ЭМА желудочно-кишечного тракта характеризовалась более выраженной моторной активностью гладких мышц желудка и сниженной моторной активностью сигмовидной кишки, что создает условия для повышения внутрикишечного давления, развития феномена macro-reentry. Этим обусловлен и статистически значимо повышенный относительный риск для развития рефлюкс-эзофагита у больных с запором по сравнению с больными ГЭРБ с регулярным стулом.

Литература

1. Васильев Ю.В. Гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь в стадии рефлюкс-эзофагита: диагностика и терапия / Ю.В. Васильев // Фарматека. - 2004. - № 13. - С. 1-5.
2. Васильев В.А. Оценка двигательной активности органов желудочно-кишечного тракта / В.А. Васильев // Рос. журн. гастроэнтерол., гепатол. и колопроктол. - 1995. - №4. - С. 48-54.
3. Карякин А.М. Значение мониторинга двигательной активности тонкой кишки в послеоперационном периоде / A.M. Карякин // Вестн. хирургии. - 1995. - Т. 154,  - №2. - С. 40-42.
4. Маянская К.А. Функциональные взаимосвязи органов пищеварения / К.А. Маянская. - Л.: Наука, Ленингр. отд., 1970. - С. 7.
5. Рысс Е.С. Гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь / Е.С. Рысс // Мир медицины. - 1998. - №6.
6. Собакин М.А. Электрографическое исследование моторной деятельности желудка при пищеварении в эксперименте и клинике / М.А. Собакин // Физиология и патология пищеварения. Т. 2.- М., - 1958.- С. 147-160.
7. Janssens, I. Update on the pathophysiology and management of GORD / J. Janssens // 4,h GE week. Berlin, 1995.

Статья опубликована на сайте http://www.gastroscan.ru