Глава 4. Новые парадигмы в биологии и медицине

Несмотря на современные достижения фундаментальных наук, академическая медицина всё ещё преимущественно опирается на принцип редукционизма с его однонаправленными линейными связями типа «причина – следствие». По-прежнему единственным неоспоримым доказательством остаются рандомизированные двойные слепые исследования. С их помощью пытаются исключить субъективность и индивидуальность, а также внести воспроизводимость опытов, как в классической физике.

Конечно, такой подход позволил достигнуть колоссального прогресса в области медицины неотложных состояний, но для большинства хронических болезней это оказывается бесполезным, а с учетом новых достижений естествознания – еще и неправильным. Линейный принцип здесь не действует, подавление основных симптомов не может излечить хроническое заболевание [223].

Тем не менее, неформальные парадигмы в биологии и медицине упорно пробиваются через критику и непризнание.

Фото 8. Гурвич Александр Гаврилович (1874 – 1954)
Русский и советский биолог, открывший сверхслабые излу-чения живых систем и создав-ший концепцию морфогенетиче-ского поля. Лауреат Сталинской премии по биологии

Ещё в 1912 г. молодой русский учёный А.Г. Гурвич (фото 8), размышляя над тем, как из линейной последовательности молекул возникает высокоупорядоченная трехмерная биологическая структура, пришёл к выводу о существовании некого организующего начала, обеспечивающего целостность организма. Он назвал его «биологическим полем», приписывая ему информационную роль в обеспечении наследственности.

Поводом для такого заключения послужили его собственные опыты с интенсивным центрифугированием яиц амфибий. Оно, по замыслу исследователя, должно было бы разрушить наследственный материал. Вопреки ожиданиям, дальнейшее развитие эмбрионов завершалось так же, как и у неповрежденных яиц.

Эти предположения подкреплялись работами немецкого учёного Г. Дриша, доказавшего, что экспериментально вызванные резкие отклонения могут и не помешать благополучному развитию. При этом отдельные части организма формируются вовсе не из тех эмбриональных структур, что в норме, но всё же формируются [41, 66]!

Уже в советское время, в 1923 г., А.Г. Гурвичем был выполнен эксперимент, подтверждающий его первоначальную точку зрения.

Корешки двух луковиц расположили под прямым углом по отношению друг к другу на расстоянии 2-3 мм. При этом кончик одного корешка был направлен строго на зону клеточного размножения другого. Оказалось, что нечто, исходящее из кончика корня-индуктора, заставляло активнее делиться клетки корня-детектора.

Дальнейшие исследования выяснили, что речь идёт именно об излучении, а не о летучих химических веществах. Воздействие распространялось в виде узкого пучка – стоило слегка отклонить в сторону индуцирующий корешок, эффект пропадал. Пропадал он также, когда между корешками помещали стеклянную пластинку. А вот если пластинка была из кварца, эффект сохранялся! Это подсказывало, что излучение было ультрафиолетовым.

Позже его спектральные границы установили более точно — 190-330 нм, а среднюю интенсивность оценили на уровне 300-1000 фотонов в секунду на квадратный сантиметр. Иначе говоря, «митогенетические лучи», открытые Гурвичем, представляли собой ультрафиолетовое излучение среднего и ближнего диапазона чрезвычайно низкой интенсивности [64, 65, 36] (по современным данным, интенсивность их ещё ниже — порядка нескольких десятков фотонов в секунду на квадратный сантиметр) [35].

Работы А.Г. Гурвича по митогенезу до Второй мировой войны были весьма популярны в нашей стране и за рубежом. В его лаборатории активно изучали процессы канцерогенеза, в частности, было показано, что кровь онкологических больных, в отличие от крови здоровых людей, не является источником митогенетического излучения. В 1940 году учёному за работы по митогенетическому изучению проблемы рака присудили Сталинскую премию.

Однако «полевые» концепции Гурвича никогда не пользовались широкой популярностью, хотя и вызывали интерес [66]. В окончательном варианте «Теория биологического поля» была опубликована в 1944 году [41]. В ней резюмировалось, что гены не обладают всей полнотой наследственной информации и дополнительным информационным источником является сверхслабое ультрафиолетовое излучение, кванты которого выделяет за счёт реакции гликолиза каждая клетка живой ткани во время деления («митогенетические лучи Гурвича»). Катализаторами для этих процессов могут служить психоэмоциональные, нейроэндокринные, интоксикационные и природные факторы, способные повышать интенсивность излучения вплоть до разрушения клетки.

К сожалению, идеи А.Г. Гурвича оказались в стороне от основного пути «ортодоксальной» биологии. После открытия двойной спирали ДНК перед исследователями появились новые манящие перспективы. Цепочка «ген - белок - признак» привлекала своей конкретностью и кажущейся легкостью получения результата. Негенетические управляющие процессы в живых системах постепенно вытеснялись на периферию науки, а само их изучение стало считаться сомнительным [66].

С развитием техники стало ясно, что свечение при химических реакциях (хемилюминесценция) – не такая уж экзотика. Слабое свечение сопровождает по существу все химические реакции, идущие с участием свободных радикалов. Собственное свечение животных клеток и тканей обусловлено преимущественно реакциями перекисного окисления липидов и реакциями, сопровождающими взаимодействие окиси азота и супероксид-радикала (О^3-) [35, 80].

Фото 9. Казначеев Влаиль Петрович (родился в 1924 г.)
Академик РАМН, доктор медицинских наук, профессор, почетный гражданин г. Новосибирска.
Председатель Сибирского филиала АМН СССР (1971 - 1980), директор Института клинической и экспериментальной медицины СО РАМН (1971 - 1992), директор института общей патологии и экологии человека СО РАМН (1992-1998).
Крупный терапевт, патолог, эколог. Открыл «зеркальный цитопатический эффект»

Казалось, что после успешной расшифровки генома человека и нашумевшего клонирования овечки Долли все вопросы по проблеме передачи наследственной информации решены. Однако, вскоре широкая общественность узнала, что около 80 % генов в организме человека и мыши идентичны [47], а вероятность успеха при клонировании млекопитающего составляет ничтожно малую цифру – 0,36%. Из 2500 яйцеклеток овцы было получено тридцать клонированных животных (Долли стала такой знаменитой, поскольку появилась первой), из них только десять были признаны относительно здоровыми. Остальные либо погибли, либо родились со значительными дефектами: некоторые заметно отставали в росте, другие, наоборот, росли неестественно быстро, при этом все преждевременно старели.

По-видимому, законы Грегора Менделя оказались точны лишь для гороха. Не исключено, что генетический код, на который возлагалось так много надежд, дал только одно скромное достижение, объяснив, как синтезируются белки. Но гены, отвечающие за производство белков, – это одно, а гены, определяющие пространственно-временную структуру биосистем – это совсем другое [150].

В начале XXI века генетику всё более замещает молекулярная биология, а дальнейшие успехи в изучении наследственности связываются с эпигенетикой – новым направлением молекулярной биологии, изучающим наследственные функции гена, не связанные с первичной структурой ДНК [98]. В этой связи идеи А.Г. Гурвича, реализованные на современном уровне, вновь обрекают привлекательность и возможно могут пролить свет на тонкие механизмы висцеро-соматических и висцеро-висцеральных взаимоотношений.

В 1966 г. тогдашний ректор Новосибирского медицинского института, профессор В.П. Казначеев (фото 9) с соавторами, развивая идеи А.Г. Гурвича, высказал мысль о возможной информационной роли световых потоков, излучаемых биологическими объектами, в межклеточных и межтканевых взаимодействиях.

В качестве модели была использована система двух одинаковых тканевых культур, размещенных в изолированных герметически укупоренных кюветах таким образом, что между клетками сохранялся лишь оптический контакт через стеклянную или кварцевую пластинки. При этом одна из тканевых культур подверглась воздействию инфекционного агента (вирусы Коксаки или чумы птиц).

Оказалось, что если клетки разделяет нормальное стекло (не пропускающее ультрафиолетовое излучение), то вторая культура остаётся здоровой. Если же используется кварцевое стекло (пропускающее ультрафиолет), то заболевает и вторая культура, хотя она не имела прямого контакта ни с вирусами, ни с первой культурой.

Открытый В.П. Казначеевым, Л.П. Михайловой и С.П. Шуриным «зеркальный цитопатический эффект» позволил сделать вывод о наличии дистантных межклеточных взаимодействий, лежащих в спектре ультрафиолетового излучения. Вероятно, это излучение содержит информацию о процессе умирания заражённых клеток, воспринимаемую здоровой культурой [97, 98, 335].

К настоящему времени исследования по «зеркальному цитопатическому эффекту» воспроизведены в ряде лабораторий нашей страны и за рубежом. Например, эксперименты С. Смита и Ж. Монро [335, 13] показывают, что определенные электромагнитные колебания могут вызывать такие же аллергические реакции, как и введенный аллерген.

Ксен Чен (Институт биофизики, Пекин) наблюдал, что «оптический контакт» между двумя порциями крови влияет на характер иммунных реакций, протекающих в них [13].

К сожалению, несмотря на огромный авторитет в науке, академик В.П. Казначеев не избежал критики за свои достижения в биоэнергоинформатике со стороны руководителя комиссии по борьбе с лженаукой РАН академика Э.П. Круглякова, внёсшего его в неофициальный список учёных, рекламирующих псевдонаучные концепции [222, 124].

В наши дни впечатляющие данные по регистрации сверхслабых излучений от биологических объектов получены руководителем Международного института биофизики (Марбург, Германия) Фрицем-Альбертом Поппом (Fritz-Albert Popp). Считая себя последователем А.Г. Гурвича, Ф.-А. Попп (фото 10) на основе разработанной им технологии биофотонного анализа пришёл к выводу, что от всех организмов исходит слабый свет. Интенсивность этого свечения можно сравнить со светом свечи, находящейся на расстоянии 20 км от наблюдателя. Такая сила свечения соответствует излучению нескольких фотонов в секунду [326].

По мнению Поппа, клетки, подобно лазерам, излучают строго когерентные биофотоны, являющиеся универсальными носителями информации. С их помощью биологические структуры общаются между собой, направляя друг другу сведения о своем состоянии, координируют и согласовывают свои действия. Получив биофотон, клетка индуцирует аналогичный световой импульс. Таким образом, поле биофотонов пронизывает весь организм, благодаря чему информация может поступать в любую часть тела со скоростью света [267].

Чувствительность биообъектов лишь к очень слабому излучению определённого диапазона не случайна. Это предохраняет их от воздействия со стороны обычного «светового шума». Всего один фотон может запустить процесс деления, в то время как на окружающий мощный рассеянный свет клетка может и не реагировать [322].

Фото 10. Фриц-Альберт Попп
Директор Международного институт биофизики (Марбург, Германия). Последователь идей А.Г. Гурвича, автор методики биофотонного анализа

По мнению оппонентов Ф.-А. Поппа, биофотонное излучение всего лишь побочный продукт жизнедеятельности – обычная эмиссия квантов света, которая сопровождает многие биохимические реакции и не несет регуляторной информации.

В 1979 г. основоположник современной иридологии J. Deck (см. раздел 2.1.) совместно Ф.-А. Поппом выдвинули оригинальную гипотезу, состоящую в том, что каждая клетка живой ткани содержит суперголографическую информацию обо всех клетках организма. Авторы постулируют три основных положения своей гипотезы.

1. Интенсивность излучения клетки возрастает при её патологии и гибели, причём количество излучаемых фотонов прямо пропорционально числу отмирающих клеток.
2. Излучение живых клеточных систем отличается от мёртвых своим спектральным распределением.
3. Излучение живых клеток, в противоположность мёртвым, происходит не спорадически, а непрерывно и длительно. [323, 325, 13].

Итогом работы явилось предположение, что адаптационно-трофические знаки радужной оболочки глаза являются ни чем иным как голографическим проявлением когерентных полей излучения [28].

Известно, что атомная радиация в низких дозах оказывает росто-стимулирующее действие на самые разные растительные и животные объекты (радиационный гормезис). Недавние исследования члена-корреспондента РАН А. М. Кузина и его сотрудников раскрыли механизмы этого явления. По их данным, семена редиса, получившие низкую дозу облучения, не только сами прорастают вдвое эффективнее, чем контрольные, но и стимулируют рост необлученных семян. Эффект сохраняется, если семена-индукторы и детекторы разделяются кварцевой, но не стеклянной пластинкой.

Полученные результаты свидетельствуют, что возбуждение живых систем с помощью ионизирующей радиации запускает в них процессы вторичного излучения уже в УФ-диапазоне. Всё это ещё раз подтверждает данные А. Г. Гурвича, В.П. Казначеева и Ф.-А. Поппа [34, 13].

Естественно, возникает вопрос: нельзя ли создать условия, при которых информация, заложенная в здоровых клетках, будет исцелять больные? Дальнейшее развитее биофизики показало, что это возможно.

Фото 11. Девятков Николай Дмитриевич (1907-2001)
Патриарх российской радиоэлектроники и ее применения в медицине, один из первых разработчиков приборов для миллиметровой микроволной терапии

Примером попыток воздействия подобного рода могут служить успехи некоторых новых методик гомеопатии, электропунктуры и физиотерапии, использующих в своей основе различные варианты биорезонансного (информационно-волнового) воздействия. Их суть заключается в коррекции функций организма электромагнитными излучениями строго определенных (резонансных) параметров [58, 59, 63].

В качестве примера можно привести работы академика Н.Д. Девяткова (фото 11), который вместе с сотрудниками в 60-х годах XX века обнаружил, что электромагнитное излучение крайне высокой частоты (КВЧ), называемое ещё микроволновым излучением миллиметрового диапазона (30-300 ГГц), на определённых, резонансных для конкретной ткани или органа частотах, обладает «информационным» влиянием. Оно способно управлять биологическими процессами на уровне межклеточных взаимодействий, изменяя состояние полимеров воды. Под его руководством были разработаны теоретические основы КВЧ-терапии, начато промышленное производство терапевтических КВЧ-аппаратов серии «Явь» [199, 63].

Английский физик Г. Фрёлих (фото 12) в 1977-1988 годах теоретически обосновал и получил экспериментальные доказательства факта порождения живыми клетками переменных электромагнитных полей, обладающих, подобно лазерному излучению, высокой степенью когерентности (упорядоченности, согласованности) [281, 282]. Основные положения его теории состоят в следующем.

Все живые клетки обладают определённым электростатическим зарядом, который ритмически изменяется под влиянием метаболических процессов, происходящих в них. Естественно, что ритм таких колебаний индивидуален для каждой специализированной тканевой структуры.

Фото 12. Герберт Фрёлих (1905 – 1991).
Английский физик-теоретик. Основные работы посвящены физике твердого тела. Автор теории сверхпроводимости. Разработал теорию когерентных колебаний в биологических системах.

Однако на уровне органа или целостного организма за счёт явлений самоорганизации этот первоначально хаотический процесс упорядочивается, что ведёт к образованию когерентных электромагнитных волн.

В 1964 – 1966 гг. сотрудник Института теоретической физики в Киеве, участник советского атомного проекта профессор А.С. Давыдов (фото 13) попытался применить физические законы, выведенные для неживой материи, к биологии с целью объяснения на молекулярном уровне механизма сокращения поперечнополосатых мышц.

В 1986 г. ему удалось зарегистрировать перенос электронов вдоль пептидных цепей белковых молекул уединенной волной (солитоном).

Он писал: «В молекулярных цепях с ангармоническим взаимодействием между молекулами возможны возбуждения типа акустических солитонов. Такие солитоны представляют собой локальные деформации полипептидной цепи, перемещающиеся со скоростью, превышающей скорость звука. В некоторых случаях солитонные волны могут захватывать электрон и переносить его вдоль цепи. Данный эффект может играть определённую роль и в функционировании биологических систем» [69].

Фото 13. Давыдов Александр Сергеевич (1912 – 1993).
Академик АН Украины, лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического Труда, директор Украинского института теоретической физики.
Участник советского атомного проекта. Известен трудами в области нелинейной квантовой меха-ники, физики твёрдого тела.

Давыдовские солитоны стали общепринятым и необходимым компонентом для описания таких явлений, как транспорт энергии и заряда по высокомолекулярным цепочкам, поглощение и испускание электромагнитного излучения биообъектами и т.д.[71]

Исследование А.С. Давыдова дополнили модель Г. Фрёлиха. Стало понятно, что эндогенные поля организма фрёлиховско-давыдовского типа автоматически модулируются структурой биосистемы и несут очевидную информационную нагрузку [12, 70].

В настоящее время высказывается мнение, что бегущие по нервам импульсы – не просто волна деполяризации, а всё те же солитоны, несущие дополнительную кодово-частотную информацию [14, 15].

С.В. Петухов [187] попытался применить солитонный подход к описанию деятельности мышечной системы животных в различных её приложениях. В качестве примера им рассмотрен механизм ползания улитки Helix, происходящий за счет пробегания по ее телу одногорбой волнообразной деформации с сохранением своей формы и скорости.

При одном варианте ползания улитка последовательно растягивается в виде волны, идущей по вентральной поверхности ее тела спереди назад. При другом, более медленном варианте, происходят деформации локального сжатия, идущие в обратном направлении от хвостовой части к голове. Оба типа волновых деформаций (прямой и ретроградный) могут реализовываться одновременно со встречными столкновениями между ними. Волны при этом не разрушаются, что характерно для солитонов.

Автор подчёркивает, что, несмотря на то, что при локомоции животного в его мышечной системе одновременно происходит множество автоволновых проявлений, для солитонных моделей проблемы взаимного уничтожения сталкивающихся биомеханических процессов не существует в принципе в силу их способности к неразрушающим столкновениям.

Способность сократительного аппарата мышц к самоорганизации ритмических волновых процессов поясняется на следующих примерах.

У человеческого эмбриона в возрасте трех недель первым в движение приходит сердце. Начало сердечной деятельности обусловлено какими-то внутренними энергетическими механизмами, так как в это время сердце еще лишено нервных связей, кроме того, еще нет крови, которую надо перекачивать. Аналогичные явления происходят при возникновении сердечных биений в яйцах и икринках животных, куда подвод энергии извне минимизирован существованием скорлупы и других изолирующих покровов. Подобные формы энергетической самоорганизации и самолокализации первоначально были выявлены в небиологических полимерных средах.

Вероятно, теорию солитонов следует учитывать и при передаче информации по канально-меридианальной системе человека[242] и, в частности, - по мышечно-сухожильным меридианам.

Для объяснения систем соответствия и подобия в организме можно попытаться привлечь работы известного в определённых кругах молекулярного биолога П.П. Гаряева, хотя они и не признаны официальной научной общественностью [45, 48, 44, 46, 47].

Развивая идеи своих предшественников, учёный пытается доказать, что генетическая память имеет голографически-волновую природу. Утверждается, что хромосомы, точнее их ДНК, излучают не только лазерный свет от ультрафиолета до инфракрасного диапазона, но ещё и звук.

В 1980 г. А.Н. Мосолов из Новосибирска с помощью световой и лазерной микроскопии обнаружил в клеточных ядрах (хромосомах) живых тканей некие вибрирующие (звучащие) сферические структуры.

В 1985 г. группе под руководством П.П. Гаряева (фото 14) при исследовании излучения фотонов с поверхности ДНК in vitro удалось зафиксировать долго не затухающие сложно модулированные по частоте колебания звукового диапазона. Первоначально это крайне необычное наблюдение было принято за экспериментальную ошибку. Лишь через 6 лет исследователи решились вновь повторить эксперименты. Было подтверждено, что живые клетки, их ядра, а так- же выделенная из хромосом ДНК действительно генерируют акустические поля, напоминающие «незамолкающую сложную мелодию с повторяющимися музыкальными фразами». Такие повторы по ряду признаков походили на солитонный процесс фрёлиховско-давыдовского типа.

Фото 14. Гаряев Пётр Петрович (родился в 1942 г.).
Кандидат биологических наук, академик Российской академии ме-дико-технических наук, академик РАЕН. Автор теории «волнового генома».

Впоследствии П.П. Гаряевым, А.А. Березиным (Отдел теоретических проблем РАН) и А.А. Васильевым (Физический институт РАН) было высказано предположение, что излучаемые хромосомами электромагнитные волны свето-звукового диапазона являются источником эпигенетической информации.

В основу идей Гаряева - Березина - Васильева («ГБВ-модель») заложены принципы когерентных физических излучений, голографии, солитоники и фрактальности. Их суть состоит в том, что геном высших организмов рассматривается как солитонный биоголографический компьютер, формирующий пространственно-временную структуру биосистем (например, развивающихся эмбрионов) по волновому образу-предшественнику.

Многолетнее изучение генома человека, проводимое по международной программе с участием сотен учёных, показало, что все 32 тысячи человеческих генов, участвующих в непосредственной кодировке белков, составляют всего 1-5% от общей длины ДНК в хромосомах. Именно они и выполняют функции по реплицированию РНК и белков. Остальные участки ДНК, составляющие её большую часть, были названы обескураженными генетиками «бессмысленными», «некодирующими», «эгоистическими» или «мусорными» («junk» - барахло, мусор) ДНК.

У бактерий «бессмысленных» участков вообще нет, у дрожжей они также почти отсутствуют. По мере повышения уровня организации живого организма накапливается все больше некодирующей ДНК.

Есть мнение, что «мусорная» часть ДНК является кладбищем генетического материала вирусов, локализованного и инактивированного клеткой. Предполагают также, что «эгоистические» участки могут оказаться резервуаром эволюции или складом «запчастей». Возможно, клетка использует фрагменты некодирующей ДНК для ремонта поврежденного участка двойной спирали.

С точки зрения авторов ГБВ-модели «мусорная» часть ДНК представляет собой главную «интеллектуальную» структуру всех клеток. Её жидкокристаллический континуум является нелинейно-оптической средой, способной в определенных условиях функционировать как лазер с перестраиваемыми длинами волн, а также как лазер на солитонах («фрёлиховских модах»).

Работая над теорией волнового генома, исследователи группы П.П. Гаряева показали, что для описания живого человека в гене должно содержаться, как минимум 1025 Бит информации, в то время как ДНК способна хранить максимум 115 Бит. Что же является дополнительным источником наследственной памяти?

В качестве таких информационных накопителей могут выступать инфраструктуры внеклеточных матриксов, цитомембраны, цитоскелета и ядра клетки, содержащие фоточувствительные белки типа порфиринов или родопсина. Другим важнейшим бионосителем информации является желатин - производное коллагена, а также другие коллагеновые гели. Кроме того, генераторами и акцепторами информационных волн внутри биообъектов являются различные жидкокристаллические структуры, способные образовывать фракталы, например, внутриклеточная вода.

Все эти субстраты формируют в живом организме подобие дифракционных решеток. При попадании на них лазерного излучения, генерируемого хромосомой, в акустических, инфракрасных, ультрафиолетовых и других диапазонах формируется объёмная голограмма [56].

Ещё во время первых экспериментов с газоразрядной визуализацией С. Кирлиан (см. раздел 1.2.) решил проверить, как на снимках будет выглядеть свежий срез листа какого-нибудь дерева. На удивление исследователя вместо листа с отрезанной частью на фотопластинке проявлялся абсолютно целый лист. Этот эффект сохранялся в течение многих часов. Только на следующие сутки отрезанная часть стала исчезать с негатива.

В 1970-х годах опыты по фотографированию листа в высоковольтном высокочастотном поле со строго определенными параметрами были повторены во многих лабораториях мира. «Фантомный листовой эффект» в виде светящегося изображения целого листа, даже если у него отсутствует некоторая часть, регистрировался примерно в 10 - 15% наблюдений.

Важно понять, что нет непреодолимой границы между генами и другими клеточно-внеклеточными биополимерами, являющимися супергенами, тем самым подчёркивается принципиальная нелокальность генома. Более того, гены могут быть составной частью голографических решеток супергенов и регулировать их полевую активность.

По мнению П.П. Гаряеева и его соавторов, кодировка и считывание информации в генах и супергенах осуществляется по принципу фрактальной инвариантности.

Первым (нуклеотидным) уровнем этой сложной иерархии является «канонический» генетический код, состоящий из 4 букв (аденин, гуанин, цитозин, тимин) – по числу нуклеотидов, что позволяет составить 64 трёхбуквенных слова – по числу возможных комбинаций нуклеатидных триплетов. Этого с избытком хватает для кодирования всех 20 аминокислот.

Второй (аминокислотный) уровень располагает уже 20-буквенной азбукой (по числу аминокислот), что позволяет программировать синтез огромного разнообразия белков.

Следующей ступенью этой иерархии может быть последовательность белковых доменов и т.д.

Таким образом, генетический язык обладает потенциально неисчерпаемым запасом «слов». Кроме того, то, что было в одном масштабе рассмотрения «фразой» или «предложением», в другом – превращается в «слово» или «букву».

Однако на этом многомерность эпигенетического языка не исчерпывается, во многом он сходен с человеческой речью. Действительно, с помощью алфавита можно составить множество слов, но отдельными бессвязными словами невозможно описать ни одно мало-мальски сложное явление. Для построения фраз и предложений требуются законы мышления, грамматики и логики.

Нужно отметить, что со своей стороны классики структурной лингвистики [277, 135] уже давно пришли к выводу, что по фрактальной организации (соотношение фонем, принцип построения фраз и т.д.) все человеческие языки идентичны и, по-видимому, генетически детерминанты.

В отличие от ограниченного триплетного генетического кода, теория квазивербального кодирования способна объяснить, как в геноме зашифрована пространственно-временная структура организма. Это означает, что отдельные клетки могут общаться между собой на волновом «языке», имеющем определенное сходство с образными построениями человеческой речи.

Нельзя не заметить, что смелые и неформальные идеи П.П. Гаряева порой отдают откровенным авантюризмом, хотя в них нет ничего такого, чего не могло бы быть в принципе. Академическая наука теории волнового генома не признаёт, поскольку до сих пор ни одного убедительного экспериментального доказательства её правомочности не представлено [50].

Таким образом, в настоящее время в медико-биологических науках постепенно формируется базис для интеллектуального прорыва в понимании природы ряда необычных биоинформационных и психофизических явлений, необъяснимых в рамках прежних классических представлений. Эти подходы, прежде всего, берутся на вооружение адептами комплементарной (альтернативной) медицины.

Представленные факты и положения в какой-то степени способны пролить свет на материальные субстраты и способ функционирования канально-меридианальной системы человека, а также её роль в обеспечении висцеро-соматических связей в соответствии с принципом подобия.

Тем не менее, не следует оставлять попытки изучения межорганных и органно-тканевых взаимодействий на нейрофизиологическом и нейроэндокринных уровнях регуляции.