4.2. Глобальные процессы в экономике и обществе.
Социальная роль современной медицины
Экономической основой современного мирового хозяйства служит
интернационализация производства - развитие такого организационно-
экономического сотрудничества, которое выпуск изделий в одних странах объединяет
с их потреблением в других. Связи национальных экономик становятся постоянными,
когда возникает международное разделение труда - специализация отдельных стран
на производстве тех или иных товаров и услуг в целях их продажи на мировом
рынке.
Глобализация мировой экономики создает серьезную основу решения
всеобщих проблем человечества. В качестве позитивных последствий
глобализационных процессов называли углубление специализации и международного
разделения труда. Было много разговоров о том, что в условиях разделения труда
более эффективно распределяются средства и ресурсы, что в конечном счете должно
способствовать повышению среднего уровня жизни и расширению жизненных перспектив
населения. Считалось, что важным преимуществом глобализационных процессов станет
экономия на масштабах производства, что потенциально может привести к сокращению
издержек и снижению цен, а, следовательно, к устойчивому экономическому росту.
Кроме того, идеологи глобализации указывали на преимуществ связанные с выигрышем
от свободной торговли на взаимовыгодной основе, удовлетворяющей все стороны.
Россия в глобальном мире. К сожалению, в течение последних
25 лет Россия, следовавшая этим принципам, вступив во Всемирную торговую
организацию потеряла все свои прежние преимущества, как на внутренних, так и на
внешних рынках. Под различными предлогами наша страна была со всех сторон
«обложена» различными экономическим санкциями, производимая продукция стала не
конкрунтноспособной на международных рынках, поскольку санкционная политика
экономически развитых стран лишила отечественную промышленность в получении
инвестиций и современных технологий. Темпы роста прямых инвестиций в развитие
отечественной экономики за последние десятилетия резко снизились, что оказалось
губительным для производства отечественного семенного фонда для развития
сельского хозяйства, производства пассажирского авиатранспорта, отечественных
лекарств и средств медицинского назначения, современного медицинского
оборудования и многого другого. Экономика России стала сырьевым придатком
западного мира.
В начале XXI века
Россия занимает в мировой экономике особое место, являясь по своим объективным
экономическим показателям «страной-середняком». При доле в мировой численности
населения, равной 2,25 %, она производит 2,5 мирового ВВП, являясь 10 страной
мира по этому показателю, однако по уровню ВВП на душу населения она находится
на 65 месте. Данное положение имеет место при измерении ВВП по паритетам
покупательной способности валюты, но при использовании официального курса рубля
показатели существенно скромнее. В целом по всему комплексу из 5 качественных
показателей наша страна занимает 62 место, а с учетом ВВП - 49-е.
Весьма сложно оценивать место России в международных экономических
отношениях. Так, по величине экспорта она занимает 19 место в мире, и её доля по
этому показателю составляет 2,1 % от мирового уровня. По величине импорта Россия
в мире 23 с показателем в 1,1 % от мирового импорта. В российской экономике по
разным оценкам сложился значительный профицит внешней торговли, практически
равный величине импорта, что, безусловно, не является положительной
характеристикой. Что касается структуры экспорта, то по данным Федеральной
службы государственной статистики, в 2004 году нефть и нефтепродукты составляли
около 58 % стоимости вывозимых из России товаров, металлы, драгоценные камни и
изделия из них -- 20,3 %, машины и оборудование 7,8 %, продукция химии и
нефтехимии -- 6,6 %. Россия является третьей нефтедобывающей страной мира после
Саудовской Аравии и США и вторым поставщиком нефти на мировой рынок, а также
крупнейшим мировым производителем и экспортером природного газа (Богомолов О.Т.,
2013). По мнению отдельных экспертов, модель экономики современной России
определить невозможно, так как она находится в процессе преимущественно
стихийного формирования.
Итак, глобализация экономики России – это, прежде всего негативные
последствия в виде оттока капитала, роста нелегальной миграции, разрушения
внутренних экономических структури, как следствие, нанесение урона малому и
среднему бизнесу.
- Отток капитала. С оффшорной политикой (как последствием глобализации)
сталкиваются даже промышленно-развитые страны, такие как США. Но на их
стороне опыт многолетнего поддержания национальной конкурентоспособности за
счет уменьшения налогового бремени и всяческих уступок корпорациям, что
позволяет хотя бы частично уменьшить отток капитала. Для России такой подход
к решению вопроса пока еще в новинку.
- Нелегальная миграция. Россия в процессе глобализации открыла границы для
мигрантов, чем те воспользовались с неожиданной прытью: по официальным
данным в 2010 году Россия заняла второе место в мире по количеству мигрантов
(после США). Рост количества мигрантов приводит к росту безработицы среди
коренного населения, а это, в свою очередь, обостряет социальные конфликты,
усиливает недовольство реализуемой на государственном уровне политики,
способствует росту преступности, уменьшению благосостояния народа и так
далее.
- Разрушение внутренних экономических структури, как следствие,
нанесение урона малому и среднему бизнесу. Нельзя не рассматривать такое
влияние глобализации на Россию, как риски для отечественных производителей,
создаваемые за счет появления на рынках доступной и качественной импортной
продукции, которая зачастую выигрывает и по цене, и по качеству. Низкая
конкурентоспособность российских товаров, конечно, преодолима, и
глобализация создает все необходимые условия для роста качества товаров и
услуг, но полностью реализовать такую возможность и снизить уровень рисков
для малого и среднего предпринимательства возможно только при грамотной
политике государства.
Понимая, что максимальные преимущества от глобализации получают
страны, ориентированные на наукоемкое производство, политические и экономические
элиты Россия много времени тратят на обсуждение стратегии вложения средства в
развитие наукоемких производств и привлечения иностранных специалистов, Однако
результаты пока неутешительны, во всяком случае с позиции развития
отечественного здравоохранения, производства медицинских услуг, современных
лекарственных средств, сантранспорта и медицинского оборудования. Очень
возможно, что формируемое направление развития позволит перейти от сырьевой
экономики к индустриальной и в полной мере ощутить все преимущества национально
ориентированной экономический политики государства по переходу на «цифровую
экономику».
В этой связи следует отметить, что цифровая экономика, как понятие
была озвучена Всемирным банком в2016 году в«Докладе омировом развитии— 2016:
цифровые дивиденды». Эксперты Всемирного банка указывали наопределенное
назначение реализации цифровых дивидендов для России в виде формирования баз
открытых данных, системы электронного правительства, работы отечественных
цифровых гигантов, таких как «Яндекс», «Касперский», обеспечения работы служб
онлайн-заказов, сокращения срока регистрации прав собственности при помощи
информационных технологий до10 дней, широкое внедрение
IT технологий в производство
медицинских услуг и т.п.
Президента РФ В.В. Путина о цифровой экономике сказал что она:
«задает новую парадигму развития государства, экономики и всего общества», то
есть цифровая экономика - это некая инфраструктура для действующей национальной
экономики. Идеологию реализации новой парадигмы он озвучил следующим образом:
«Правительству Российской Федерации разработать совместно с Администрацией
Президента Российской Федерации и утвердить программу «Цифровая экономика»,
предусмотрев меры по созданию правовых, технических, организационных и
финансовых условий для развития цифровой экономики в Российской Федерации и её
интеграции в пространство цифровой экономики государств – членов Евразийского
экономического союза».
С цифровой экономикой тесно смыкается «креативная индустрия»,
которая определяет диапазон экономической деятельности в виде тысяч малых
предприятий, нацеленные на творческую деятельность, и могут стать предвестником
нового порядка в экономике. Её потенциал для развития огромен, и это одна из
наиболее быстро растущих секторов мировой экономики не только с точки зрения
получения дохода, но и создания рабочих мест и экспортных поступлений (Макарова
А.Д., 2016). Значительная часть мировых интеллектуальных и творческих ресурсов в
современном мире инвестируются в различные отрасли нематериального производства,
чьи результаты являются «реальным» и значительным, как и отрасли промышленности
производящие товары. Человеческое творчество и инновации, как на индивидуальном
и групповом уровнях, являются ключевыми факторами этих отраслей, и стали
настоящим богатством народов в XXI веке (Newbigin J., 2017).
Итак, глобальные процессы в мировой экономике и их отражение на
экономике России в конечном итоге показали, что ВВП в 1990 г. составлял 570,40 $
млрд., а в 2015 г. - 649,64 $ млрд. в постоянных ценах, однако погодовая
динамика не столь оптимистична (рис. 4.2).
Рис. 4.2. Динамика ВВП России за 1990-2015 гг. (http://investorschool.ru/vvp-rossii-po-godam.
по состоянию на 27.08.2017)
Кризисные явления в мировой экономике и экономике России в
2008-2009 и 2014-2015 гг. дали снижение темпов роста ВВП в эти же годы. Кроме
того, по даннымМеждународного валютного фондаВВП России в 2016 году продолжает
снижаться. В пересчете на каждого гражданина он составляет $8058, что на $389
ниже результата 2015-го года. Что же относительно государственных
расходов на здравоохранение, то в 2014 г. по сравнению с 2013г. они в постоянных
ценах сократились на 9%, а в 2015г. - на12,2%, причем уровень расходов на
здравоохранение в России в течение последних лет составляет от 3 до 5% ВВП
страны (в США - более 18% от ВВП).
Об эффективности отечественного здравоохранения. «Здравоохранению
России не хватает денег на выполнение государственных гарантий» – эти обвинения
в адрес Правительства РФ звучат постоянно в течении не одного десятка лет.
Однако в ответ на эти обвинения государственные структуры разрабатывают довольно
«странные» с точки зрения мирового опыта схемы производства медицинских услуг,
которые противоречат коммерческим и социальным, бюджетным и страховым принципам
и, в конечном итоге, ведут к росту платности и сокращению доступности
медицинской помощи населению (Кучеренко В.З., Кравченко Н.А., Рагозин А.В.,
2010). Анализ статистических данных свидетельствует о том, что на самом деле
ресурсы отрасли ограничены, но используются они крайне неэффективно: в этом
легко убедиться, сравнив здравоохранение России со странами с сопоставимыми
расходами на медицину
По мнению ректора ВШОУЗ проф. Гюзель Эрнестовны Улугбековой,
несмотря на то, что в последние 8 лет в РФ было достигнуто некоторое улучшение
состояния здоровья населения, но по большинству показателей она отстает от
развитых стран. Так, ожидаемая продолжительность жизни в 2014 г. была на 6,2
года ниже, чем в «новых» странах ЕС (Чехии, Эстонии, Венгрии, Польше, Словакии,
Словении) - соответственно 71 и 77,2 года.
Эти 6 стран были выбраны для сравнений с РФ, поскольку они имеют
близкий ВВП на душу населения в год: 23–25 тыс. $ППС, т.е. сопоставимы по уровню
экономического развития с РФ В 2013 г. государственные расходы на
здравоохранение были в 1,5 раза ниже, чем в «новых» странах ЕС (соответственно
910 и 1410 $ППС на душу населения в год (рис. 4.3.).
В конце 2016 г. в проекте федерального бюджета на 2017-2019 годы
предусмотрено сокращение расходов в номинальном выражении на 500 млрд рублей по
сравнению с 2016 годом. В документе говорится о сокращении расходов на оборону,
поддержку экономики и здравоохранения. В последние 10 лет на финансирование
отечественной медицины государство тратило 3-3,5% ВВП. К 2019 году эти расходы
составят 3,1% ВВП. Следует отметить, что даже и этот уровень расходов не
гарантирован, так как значительная часть расходов на здравоохранение
финансируется из региональных бюджетов. В то же время следует отметить, что
регионы финансируют здравоохранение в рамках выполнения «майских указов» 2012
года Президента РФ В.В. Путина, что потребует дополнительной нагрузки на
региональные бюджеты.
Рис. 4.3. Общие и государственные подушевые
расходы на здравоохранение в России (2013) и странах ЕС (2012) в $ППС
В начале 2017 года Минздравом РФ была скорректированная
государственная программа «Развитие здравоохранения» (13.01.2017). В документе
снижены плановые показатели общей смертности, продолжительности жизни, охвата
населения диспансеризацией и другие. По новой версии программы к 2020 году число
умерших в РФ останется на уровне 13 случаев на тысячу населения. Итак, если
говорить об эффективности отечественного здравоохранения, то следует в первую
очередь сопоставить объем затрат населения на его функционирование и результаты
в виде атрибутов здоровья граждан нашего государства (физическое развитие,
заболеваемость, смертность, доступность, качество и безопасность медицинской
помощи населению и качество жизни отдельных социальных групп и общества в целом)
(рис. 4.4.).
Именно в таком плане следует рассматривать формировать маркеры
экономической эффективности производства медицинских услуг и давать комплексную
оценку функционирования отрасли (Габуева Л.А., 2015). Именно от обсуждения
вопросов эффективности постоянно уклоняются представители управляющих структур,
поскольку даже неполная статистика Росстата указывает на значительные затраты и
совсем незначительные достижения.
Рис. 4.4. Оценка эффективности отечественного
здравоохранения (Габуева Л.А., 2007)
В этой связи следует повторить известный афоризм. «В основе низкой
эффективности всегда лежит плохое управление». И действительно здравоохранение
большинства регионов представляет собой своеобразную матрицу проблем,
характерных для России в целом: низкий уровень эффективности и деградация
государственного управления отраслью на фоне, дотационной региональной экономики
и роста бедности населения.
На это накладываются многолетние, не решаемые проблемы производства
медицинских услуг:
- гипертрофия бюрократического аппарат органов управления здравоохранением
региона;
- приверженность руководителей медицинских организаций традиционным,
устаревшим принципам управления производственными процессами;
- отсутствие на официальных сайтах медицинских организаций государственного
сектора производства медицинских услуг информации о результатах работы, как по
видам и объемам медицинской помощи населению, так и по оценкам уровня
доступности, качества и безопасности в рамках исполнения программы
государственных гарантий оказания бесплатной медицинской помощи населению.
Между тем эффективное управление предполагает наличие общей
реальности для управляющих структур, для производителей и уж, тем более, для
потребителей, причем, желательно, чтобы все перечисленные имели одинаковое
личное восприятие ситуации. С точки зрения системного подхода в управлении, без
наличия устойчивого механизма формирования «обратной связи» между
производителями и потребителями, система функционирует неэффективно (Габуева
Л.А., 2006). Наши оппоненты (госслужащие, депутаты и представители госкорпораций)
в своих утверждениях о том, граждане России равны в своих правах при получении
медицинских услуг, убедили бы нас в этом, аргументируя свою позицию следующим
образом: «Лично Я и моя семья много лет получаем медицинскую помощь в обычной
территориальной поликлинике по полису ОМС, мы не имеем претензий к данной
медицинской организации и уверены в том, что система работает эффективно».
Причем, хотелось бы, чтобы эта позиция могла быть легко проверена
представителями общественных организаций. Ведь данные обратной связи с
большинством потребителей медицинских услуг утверждают, что в реальной ситуации
они не встречают в очередях в поликлиниках и больницах госслужащих, депутатов,
представителей госкорпораций и членов их семей. Эта группа населения России
по-своему воспринимает ситуацию в отечественном здравоохранении и получает
медицинскую помощь в «специальных» медицинских организациях.
Что же относительно показателя эффективности, то следует отметить,
что Россия заняла последнее место в рейтинге эффективности систем
здравоохранения, включающем 55 стран. Выше и лучше РФ оказались такие страны,
как Бразилия, Азербайджан, Колумбия, Иордания и т.д. Рейтинг ежегодно
составляется аналитиками агентства Bloomberg на основе международной статистики,
публикуемой Всемирной организацией здравоохранения, Всемирным банком,
Международным валютным фондом и т.д. (Башкатова А., 2016)
Конечно, сегодня можно с определенной долей недоверия относиться к
различного вида рейтингов, однако, если рассмотреть ситуацию подробнее, то можно
увидеть неоднозначные соотношения затрат и результатов в здравоохранении разных
стран. В частности, США тратят на здравоохранение более 18% от ВВП, т.е. более 9
тыс. долл. на душу населения. Однако в рейтинге по результатам деятельности они
занимают места в третьем и даже в пятом десятке, хотя продолжительность жизни
американцев приближается к 79 годам. В тоже время в Гонконге расходы на
здравоохранение составляют 5,4% от ВВП, или около 2 тыс. долл. на душу
населения, а продолжительность жизни достигает 84 лет. С точки зрения
эффективности систем здравоохранения близко к Гонконгу находятся Сингапур
(расходы – 5% ВВП, или 2,8 тыс. долл. на душу населения, а продолжительность
жизни – 83 года) и Испания (расходы – 9% ВВП, или 2,7 тыс. долл. на душу
населения, а продолжительность жизни – около 84 лет).
По мнению директора фонда независимого мониторинга «Здоровье»
Эдуарда Леонидовича Гаврилова можно сослаться ещё на одни рейтинг, который ранее
был опубликован британским медицинским журналом Lancet. Он ранжирует страны по
уровню здоровья населения, учитывая такие показатели, как уровень гигиены,
детскую смертность, употребление алкоголя, курение и т.д. В рейтинге участвуют
188 стран, Россия заняла 119-е место рядом с Сирией и Украиной. Кроме того он
приводит данные о том, что «за 2013–2015 годы в России сокращено более 100 тыс.
коек, преимущественно специализированных и в первую очередь в районных
больницах». И, «Только в 2014 году отечественное здравоохранение не досчиталось
90 тыс. медработников, а по итогам 2015-го объем платных медуслуг перевалил за
500 млрд руб., что почти в пять раз выше уровня 2013 года» (Гаврилов Э.Л.,
2016).
В такой ситуации можно, конечно, ничего не менять, уповая на
инстинкт самосохранения большей части россиян, которые выкроят из своих скромных
семейных бюджетов деньги на платную медицину. Но тогда может усилиться и без
того мощное расслоение внутри российского общества по степени доступности к
качественным медицинским услугам. Однако о принципе классического социального
(медицинского) страхования «богатый платит за бедного, здоровый за больного»
придется забыть, что отрицательно скажется на взаимоотношениях пациентов и
медицинских работников, породив массу конфликтных ситуаций.
Общество потребления и медицина. Общество потребления - это
одна из сторон развитого капитализма. Оно невозможно без его ключевых атрибутов:
рынка, социально-экономического неравенства, массовой культуры и адекватного
капитализму типа личности потребителя (Бодрийяр Ж., 2006;
Ritzer
G., 2011). Его истоки уходят глубоко в
историю раннего капитализма, однако в качестве целостной системы оно возникает в
США сразу после Второй мировой войны, а в странах Западной Европы - по мере их
послевоенного восстановления (в основном со второй половины 1950-х гг.). В
России его заметные ростки появляются уже во второй половине 1990-х гг., а в
нулевые годы оно складывается как относительно целостная, хотя и незрелая форма,
для которой характерен очаговый характер существования присущих ему общественных
отношений (Ильин В.И., 2005).
Обществом потребления является совокупность общественных отношений,
в которых ключевое место играет индивидуальное потребление, опосредованное
рынком. Отсюда появляется новое отношение к людям. Современное общество
формирует своих членов способом, который диктует в первую очередь обязательно
играть роль потребителей. Такое общество будет закономерно порождать зрелый
капитализм (Бауман З., 2005). Разумеется, в любом обществе потребление индивидов
составляет базис наряду с производством. На определенном этапе индивидуальное
потребление становится ключевым факторов экономического развития, подвергаясь
глубокой институционализации. Однако, вопрос о том, что конкретно несет с собой
этот этап развития капитализма, остается неоднозначным (Ильин В.И., 2005).
В экономически развитых странах мира во второй половине ХХ века
сформировалось общество потребления, которое характеризуется бессознательной,
цепной психологической реакцией потребления предметов, услуг, идей и т.п. В
социально-философском труде Жана Бодийяра «Общество потребления» (La société
de consommation: ses mythes et ses structures) написанного в1970году, общество
потребления характеризуется, как общество самообмана, где невозможны ни
подлинные чувства, ни культура, и где, даже изобилие является следствием
тщательно маскируемого и защищаемогодефицита, имеющего смысл структурного
закона выживания современного мира.
В этом его идеи перекликаются с теориейдефицитной экономики.
Бодрийяр рассматривал потребление в отрыве от естественной природы, считая его
следствием возведённой в культ социальной дифференциации, направленной на
оправдание в любых условиях необходимости экономического роста. Он считал, что в
манипулировании потреблением содержится объяснение парадоксов современной
цивилизации, для которой равно необходимы бедность, войны и эстетическая
медицина, преследующие одну и ту же цель– создание уходящих в бесконечность
целей для наращивания производства (Бодрийяр Ж., 2006).
Чтобы понять суть общества потребления, необходимо уяснить два
важных момента:
- потребление начинает играть преобладающую роль в социальных отношениях,
что приводит к изменению этих отношений.
- доминирующим в понимании потребления является не экономический, а
социальный и культурный подход.
Иными словами, общество потребления в отличие от «общества как
такового» выводит потребление за рамки экономической сферы. Потребление уходит
за рамки потребления как материального, утилитарного процесса по удовлетворению
индивидом своих потребностей в социокультурную сферу. Поэтому потребление
целесообразно рассматривать не только с экономических, но и с социальных,
культурных оснований (Ядов В.А., 1975; Котлер Ф., 1994; Ильин Е.П., 2012;
Baudrillard
J., 1998).
Потребление с точки зрения социологии тесным образом связано с
потребностями принадлежности к определенной потребительской страте. Оно
затрагивает ряд не связанных между собой объектов: досуга, развлечений, общения
и т.д. Сфера деятельности потребителя, различные жизненные ситуации влияют на
потребительскую потребность через систему диспозиций. Однако, потребление в
традиционном смысле подвергается инверсии и становится своего рода
социокультурным фактором, влияющим на формирование идентичности.
Потребление как социокультурный фактор включает в покупки товаров,
услуг и их использования (Седдон Дж., 2009; Овсянников А.А., 2010;
McCracken G.,
1988). Оно может включать в себя множество объектов, не соотносимых между собой.
Сюда можно отнести виртуальное и реальное общение с другими, прослушивание
музыки, просмотр видеороликов, клипов, кинофильмов, покупка одежды, разного рода
предметов, и, наконец, приобретение медицинских услуг. Как видим, некоторые
объекты, такие, как, например, медицинские услуги для поддержания здоровья,
выходят за рамки традиционного понимания потребления.
В мировом общественном сознании укрепляется представление о
потреблении как одном из важнейших критериев стратификации. Понятие «общества
потребления» относится к категорийному аппарату теории социальных изменений. В
данном понятии концептуализируются не социальные структуры, а процессы
социальной трансформации. Это значит, что общество потребления не
характеризуется однозначно наличием или отсутствием тех или иных элементов
социальной структуры, будь то институты, роли, статусы, ценности, нормы или
различные социальные слои. Оно характеризуется изменением этих элементов,
направленностью этих трансформаций. Таким образом, теория общества потребления
является теорией трансформации современного общества (Ильин В.И., 2005).
Буржуазная революция 1991 года и последующие либеральные реформы в
России стали предтечей структурных изменений в экономике и изменений
политической системы, которые сопровождались значительной трансформацией
потребительских практик и их роли в повседневной жизни людей. Именно высокие
стандарты потребления, соответствующие западным образцам, были одной из
важнейших ценностных ориентаций населения во время революции и либеральных
реформ, а стремление к ним - мощной движущей силой (Заболотнов А.Ю., 2014).
В этой связи следует указать на то, что в последующие годы
потребление играет все более важную роль в формировании ценностных ориентаций
граждан России и становится предметом общественных дискуссий на страницахСМИ.
Зародился и прогрессирует на информационном рынке сегмент глянцевых журналов,
ориентированных исключительно на практические советы относительно потребления
(модные тенденции, обзор распродаж, кулинарные рецепты, спонсируемые
производителями, путеводители по клубам, ресторанам, магазинам, медицинским
организациям и т.д.), государственные и негосударственные телевизионные каналы
сделали своим основным программным содержанием рекламу товаров и услуг в прямой
и косвенной форме (обзор модных тенденций, рассказы о различных способах
потребления, правах потребителя и др). Появляются публикации в периодической
прессе и книги, посвященные формированию, преимуществам и проблемам общества
потребления (ГопкалоО.О., 2005).
В современную Россию в XXI
веке массово проникает западная культура потребления, на пороге революция
потребительских притязаний, создается новейшая система средств потребления,
которая копирует иностранные образцы, возник видимый социальный слой людей,
который по материальным возможностям может позволить себе воспроизводство стилей
жизни зажиточных групп развитых стран мира. Однако большинство населения в это
пространство потребления не допускается. Ведь для такого общества существует
виртуальное (СМИ) и вторичное общество потребления (рынок фальсифицированных и
подержанных товаров). Другими словами, это большинство людей живет в тени
общества потребления: оно его ощущает, но может пользоваться его благами в
ограниченных и суррогатных формах. Однако оазисы общества потребления являются
источником желаний, надежд, иллюзий и мотивов для огромной части населения,
особенно — современной молодёжи (Заболотнов А.Ю., 2014;
Featherstone
M., 1991).
Вобществе потребления учеловека есть почти все, что ему нужно для
жизни, ноон неможет найти главного- смысла этой жизни, писал философ
иоснователь Третьей Венской школы психотерапии Виктор Франкл еще всередине XX
века. Поего словам, подобный «экзистенциальный вакуум» провоцирует депрессию
инасилие вобществе, ачтобы найти ответ навопрос осмысле существования,
нужна новая формулировка проблемы— своеобразный коперниканский переворот (Франкл
В., 2016).
Идеология общества потребления, т.е. общества непрерывной заботы о
вас достигает кульминации в идее, что Вас следует рассматривать в качестве
потенциального больного, которого требуется совершенствовать и лечить. В
глобальном плане требуется вера в то, что большой социальный организм очень
болен, а граждане-потребители очень хрупки, находятся все время на краю упадка
сил и утраты равновесия Такое восприятие действительности требует, чтобы
повсюду, как у медицинских работников, так и СМИ, у моралистов-аналитиков -
существовал бы «терапевтический» дискурс.
Между тем в современной России не существует рационального
потребителя, самостоятельно осуществляющего свой выбор. Индивидуальный,
продиктованный реальными потребностями выбор иллюзорен - он продиктован самой
структурой общества потребления, придающей значение не самим товарам или
услугам, а абстрактным ценностям поля потребностей. Потребности производятся
вместе с товарами и услугами, которые их удовлетворяют. В основе выбора товара
или услуги лежит стремление к социальному отличию, и, поскольку поддержка таких
отличий есть жизненное условие существования современной цивилизации,
потребность всегда остаётся неудовлетворенной. Социальная обеспеченность,
«счастье» становятся императивами общества потребления, которое не поощряет
пассивность и экономность, поскольку за ними следует утрата потребительской
способности (Бодрийяр Ж. , 2000).
Если говорить о потребителях в сфере производства медицинских
услуг, то следует отметить, что современная медицина - это непрерывная смена
поколений врачей, гипотез, представлений, стереотипов и, если хотите, моды. В
XXI веке резко выросло влияние технической, информационной и лекарственной
экспансии на фоне всепроникающей и повсеместной компьютеризации, обновления и
модернизации медицинскогооборудования. Особое значение
приобрело внедрение микропроцессоров и цифровых технологий для реализации
автоматического управления программной фармакотерапией. Резко увеличились
возможности получения готовой медицинской научной продукции через опции
всемирной компьютерной сети. Современное общество пронизано психологией
потребления. Оно требует увеличения ресурсов для обеспечения повсеместного, всё
больше возрастающего лечебно-диагностического процесса, направленного на
сохранение и приумножения уровня здоровья и качества жизни членов общества.
Все это формирует высокий уровень избыточной диагностики, выявления
все новых и новых заболеваний и патологических синдромов. Именно на этом фоне
«пышным цветом» расцветает «перепотребление» лекарственных средств.Вовлеченная
в рыночные процессы отечественная медицина стала полем деятельности бизнеса, а
ведущими игроками на этом поле стали не практикующие врачи, а менеджеры
медицинских организаций всех форм собственности, производители медикаментов и
медицинской техники.Регуляторами производства
медицинских услуг в рамках реализации отечественной модели здравоохранения стали
отраслевые приказы и стандарты (порядки и протоколы), а так же механизмы рынка -
спрос и предложение. Причем, как реализация медицинского страхования, так и
производство медицинских услуг поддерживаются всепроникающей, назойливой
рекламой лекарственных препаратов, средств медицинского назначения и невероятно
широкого спектра услуг, а их производители успешно манипулируют поведением
пациентов.
Именно в сложившейся ситуации, когда от практикующего врача
требуются определенные знания и умения (компетенции), например, для проведения
рациональной фармакотерапии, оперативных вмешательств и др., у значительной
части специалистов наблюдается недостаточный уровень компетенций востребованный
потребителями на рынке медицинских услуг. Между тем только сплав знаний и умений
в сочетании со способностью реализовать стандартные медицинские технологии при
производстве медицинских услуг конкретному пациенту позволяет надеяться на
ожидаемый результат в виде атрибутов здоровья, удовлетворенности пациента
оказанной медицинской помощью и минимизации уровня затрат.
К сожалению, сегодняшние устремления практикующего врача в реальной
жизни направлены на сам процесс производства медицинских и фармацевтических
услуг, а не на их результат. Значительная часть усилий тратится на углубленную и
излишнюю диагностику, политерапию, а не на скорейшее достижение выздоровления.
Основной акцент делается на чрезмерное применение дорогостоящих,
высокотехнологичных инструментальных и лабораторных методов, сопровождающихся
глубоким проникновением в органы, ткани и даже клетки. Параллельно реализуются
разносторонние методы сложной лабораторной диагностики, которые дают множество
ненужных для проведения рационального лечения сведений. Довольно часто
достигается молекулярный уровень познания. Движение по направлению повсеместной
реализации высоких технологий в производстве медицинских услуг выглядит
оптимистично, однако, как и у любого инновационного процесса имеется обратная
сторона - это значительный рост стоимости их производства на фоне увеличения
числе ятрогенных заболеваний и синдромов.
Чрезмерная сложность и расширение показаний для применения высоких
технологий формирует негативные тенденции в виде утраты практикующими врачами
клинических навыков (расспроса, сбора анамнеза, осмотра, перкуссии,
аускультации), и уже, бывшие когда-то основы врачебного искусства
(наблюдательность, тонкое восприятие, интеллектуальный анализ и синтез)
становятся невостребованными, теоретические основы фармакотерапии отстают от
успехов диагностики. В амбулаторно-поликлинической повсеместно сохраняется
банальная схема назначений лекарственных средств «по 1 таблетке (капли, мл. и
т.п.) 3 раза в день».
Наблюдается разрыв междисциплинарных связей параллельно с излишней
специализацией практикующих врачей. На базе общей деградации подготовки
специалистов, снижения уровня их профессиональных компетенций, наблюдается рост
числа взаимных консультаций и консилиумов врачей, которые, как правило, никак не
влияют на конечный результат лечения, зато становится способом размывания
ответственности лечащих врачей за принимаемые решения и исходы лечения
конкретных пациентов. При этом уже давно не является приоритетом принцип «…не
навреди…», применяются спорные комбинации лекарственных препаратов, лечение из
года в год становится все агрессивнее. Одновременно назначается от 7 до 10
препаратов, довольно часто парэнтерально. Такие тенденции порождают рост
побочных эффектов (аллергия, диарея, слабость, головная боль, гипотензия,
тошнота, рвота и т.п.).
Применение значительного числа медикаментов, зачастую со сходным
терапевтическим эффектом у больного - это реальная практика. Наиболее известна
медикаментозная или лекарственная полипрагмазия (полифармация,
полифармакотерапия) - одновременное назначение нескольких лекарственных
препаратов у пожилых больных. «Массированный лекарственный удар» (Лазебник Л.Б.
соавт., 2014), как правило, получает наиболее уязвимый контингент больных, т.е.
люди, страдающие от полиморбидности - одновременно протекающих нескольких
заболевании в различных фазах и стадиях. Чаще всего это пожилые пациенты.
К сожалению, медицинское сообщество в России недооценивает масштабы
данной проблемы. Смертность в результате развития у пациентов неблагоприятных
побочных реакций вышла в мире на 4-е место после смертности от таких причин, как
сердечнососудистые, онкологические заболевания и травмы. Из объективных причин
лекарственной полифармакотерапии вытекают субъективные ятрогенные, вызванные
назначениями практикующего врача, и дискомплаентные, обусловленные действиями
получающего лечение больного. Нередко врачи принимают решения о назначении
какого-либо лекарственного препарата, находясь под суггестивным воздействием
недавно полученной информации о чудесных свойствах очередной фармацевтической
новинки, подтвержденных «уникальными» результатами очередного многоцентрового
исследования. Однако в рекламных целях умалчивается о том, что в такое
исследование больные включались по жестким критериям, исключающим, как правило,
осложненное течение основного заболевания или наличие других «сопутствующих»
заболеваний.
Рынок и государственное вмешательство. Коммерциализация
отечественного здравоохранения усиливает экономическую заинтересованность в
закреплении гегемонии и монополии производителя медицинских услуг. Кроме того,
не для кого не является секретом монопольное положение крупных зарубежных фирм,
производящих лекарственные препараты. Для предотвращения монопольных тенденций в
сфере производства и потребления медицинских услуг, лекарственных препаратов и
средств медицинского назначения требуется активное государственное и
общественное вмешательство. Сегодня потребление медикаментов, товаров
медицинского назначения и медицинских услуг из чисто рыночного феномена
превратилось в феномен социальный и политический и, хотя они не являются главным
источником прибыли и власти для мировой элиты, но стабильно обеспечивают
сверхдоходы для её представителей. Между тем, инструментами современного
потребления медицинских товаров и услуг, обеспечивающими его постоянный рост,
являются брендинг, маркетинг, дизайн, реклама, процесс разработки и реализации
которых для удобства можно объединить в понятие креативные индустрии. Разработка
эффективных стимулов и формирование причинно-следственных связей, которые
приводят потребителей медицинских услуг к совершению определенных действий при
обращении за медицинской помощью является важным аргументом в пользу творческого
подхода к разработке специальных разделов брендинга, маркетинга, дизайна и
рекламы. Причем, очень важно знать, почему тот или иной потребитель (пациент)
принял решение обратиться за медицинской помощью именно в данную медицинскую
организацию, приобрел этот, а не другой медикамент, и почему, наконец, совершил
это приобретение сегодня, а не месяц, квартал или год спустя.
Анализируют эти связи специалисты по триггер-маркетингу, которые
занимается изучением внутренних и внешних факторов, влияющих на покупательский
спрос. Поскольку психологический триггер – это такие специальные «спусковые
крючки», вызывающие определенную психологическую реакцию у потребителя в виде
непреодолимого желания совершать определенное действие, то для оценки
покупательского спроса на медицинские услуги, лекарственные средства и предметы
медицинского назначения изучение триггерных механизмов является важной задачей
для этих специалистов.
Специфика формирования спроса на медицинские услуги состоит в том,
что их высокая социальная приоритетность сочетается снизкой эластичностьюспроса.
Насущность потребности в медицинских услугах резко ограничивает заменяемость
данной группы расходов домохозяйств в целях удовлетворения иных нужд (расходы на
питание, услуги ЖКХ и др.). В силу этих причин рынок фармацевтической продукции
характеризуется особым стереотипом потребительского поведения: приобретение
лекарств «про запас», а также их неоправданное перепотребление. На традиционных
товарных рынках подобные явления встречаются только в исключительных случаях,
при его крайней разбалансированности.
Производство медицинских услуг (медицинская помощь) - это
общественное благо особого рода. Конечный эффект труда медицинских работников
характеризуется ярко выраженным социальным характером, хотя его социальная
результативность не всегда поддается точной количественной оценке, а
следовательно, и стоимостному измерению. Особый характер медицинской помощи как
общественного блага диктует необходимость ограничения и сведения к минимуму
права интеллектуальной собственности в здравоохранении: патентование
лекарственных препаратов, например, либо не разрешается, либо оплата авторского
вознаграждения (гонорара) за патент не допускается.
Несмотря на значительные успехи в реализации процессов
стандартизации производства медицинских услуг в России, они характеризуются
крайним разнообразием и большой долей клинической неопределенности, в том числе
относительно ожидаемой результативности. Хотя медицинская практика основана на
достижениях современной науки, врачи принимают значительную часть клинических
решений, руководствуясь накопленным профессиональным опытом, уровнем компетенций
с учетом характерологических особенностей пациентов и их установку на лечение.
Неодинаковая степень клинической определенности зависит от многообразия
вариантов проведения лечебных процедур и выполнения хирургических операций.
Кроме того, реализация механизмов медицинского страхования, диктует
необходимость сочетания медицинской и экономической эффективности с социальной
справедливостью. Социальная справедливость - это, прежде всего, всеобщая
доступность медицинских услуг. Она обеспечивается функционированием системы
здравоохранения, основанной и на принципе бесплатного предоставления населению
медицинской помощи в рамках исполнения программы государственных гарантий
оказания бесплатной медицинской помощи. Эти гарантии основаны на принципе
социальной солидарности, предусматривающем, который предусматривает несколько
позиций. В частности: здоровые платят за больных, трудоспособные - за лиц старше
трудоспособного возраста, высокообеспеченные слои населения - за
малообеспеченных.
В этой связи следует отметить, что в реальной ситуации предпочтение
отдается экономической эффективности, в ущерб социальной справедливости, что во
многом определяет модель, тип финансирования и хозяйствования отечественной
системы здравоохранения. Это является следствием того, что чисто рыночный
механизм спроса, предложения, ценообразования, игнорируя социальные факторы,
ставит в выгодное положение материально обеспеченные слои населения, лишая
возможности доступа к жизненно необходимым благам низкодоходных, социально
незащищенных граждан нашего государства. Именно наличие проблем обеспечения
достаточного уровня социальной справедливости при оказании медицинской помощи
всем членам общества становится причиной роста уровня конфликтогенности в
отечественной медицине.
Социальная роль отечественной медицины. Современная
социально-экономическая, морально-психологическая и духовная ситуация в России
крайне противоречива. Имеет место нестабильность в экономике, остро ощущается
дефицит бюджетов всех уровней, практически не снижается численность людей с
доходом ниже прожиточного минимума, усиливается дифференциация населения по
доходам, повышается напряженность на рынке труда, уровень заработной платы,
пенсий и социальных пособий неприемлем для значительной части граждан, остро
проявляются тенденции социальной эксклюзии. Сложившаяся ситуация требует
принятия адекватных мер прежде всего в сфере развития системы социальной защиты
населения и обеспечения социальной безопасности, что может быть достигнуто
только путем реформирования общественной жизни, проведением грамотной и
эффективной социальной политики государства. В силу непродуманности реформ под
угрозой уже оказались не только интересы и потребности отдельных людей или
наиболее ущемленных социальных групп, но и общества в целом. Известно, что
жизненно важные параметры российского общества стали угрожающими самому
существованию социума. Специалисты говорят о предельно критических значениях
жизненно важных показателей общества в целом.
Многие специалисты и эксперты указывают на факт того, что
отечественная медицина уже более четверти века находится в кризисном состоянии.
Методыдиагностикии лечения все более совершенствуются, однако граждане не
стали меньшеболеть. Возникает парадоксальная ситуация: чем прогрессивнее
производство медицинских услуг, тем длиннее список болезней. Наблюдается
ухудшение здоровья населения, рост социально-значимых заболеваний, в СМИ
доминирует гедонистическая реклама, а не пропаганда здоровогообраза жизни.
И действительно в условиях системного кризиса отечественного
здравоохранения, социальная роль медицины должна стать предметом широкого
общественного обсуждения. Продолжающиеся реформы, не очень понятные населению и
значительной части медицинских работников, хотя и позволили решить некоторые
текущие проблемы, но одновременно стали источником деструктивных явлений
отечественной медицины (Петров А.В., Мирошникова О.В., 2011; Комаров Ю.М., 2013;
Кукарцова А., 2015). Всё чаще и чаще представители политических, экономических и
культурных элит России уезжают лечиться в зарубежные клиники, поскольку, когда
дело касается их собственного здоровья и жизни, то рассуждения о положительных
результатах реформ отечественного здравоохранения куда-то исчезают. Это место
занимают сентенции о свободе выбора, о демократии, о том, что для граждан
России, которые имеют возможность оплатить лечение или отдельных категорий
граждан занимающая особое положение в обществе, не должно существовать
нравственных и иных барьеров для лечения за рубежом (Израиль, США, ФРГ, Япония,
КНР и др.) - ведь речь идет о здоровье «особо ценных» представителей российского
общества.
А «простые граждане, которым не повезло» в период начального этапа
либеральных реформ, которые не стали бизнесменами, депутатами и чиновниками,
именно они то и не имеют достаточных финансовых и административных ресурсов для
организации лечения за рубежом, следовательно, их жизнь не представляет большой
ценности для современного государства. Именно простые граждане РФ обречены на
то, что им придется стоять в многочасовых очередях в поликлиниках и многодневных
очередях на лечение в больницах, а иногда и платить из своего кармана за
оказанные медицинские услуги. Причем именно эти граждане формируют значительную
часть внутреннего валового продукта страны, но вынуждены испытывать на себе
результаты низкого уровня эффективности управления государственного аппарата, в
частности управляющих структур отечественного здравоохранения России. На это
накладывается девиантное поведение отдельных медицинских работников, которые не
выдержали испытания результатами рыночных реформ и стали относиться к своей
работе, как к бизнесу.
Остается только сожалеть, что социальная эксклюзия, касающаяся
уровня доступности для широких слоев граждан России медицинской помощи даже в
рамках исполнения программы государственных гарантий оказания бесплатной
медицинской помощи, не находят должного отражения в идеологии социального
регулирования, ни в многочисленных интервью представителей управляющих структур,
ни в публикациях официальных экспертов представляющих государственные структуры.
Дело в том, что с одной стороны в отечественных СМИ ежедневно
подается обширная информация по сбору средств для лечения россиян, в том числе и
детей, в зарубежных клиниках или на проведение высокотехнологических процедур в
отечественных медицинских центрах (пересадка костного мозга, печени, почки,
лечение онкологических заболеваний и др.), которые отечественная,
государственная «медицинская машина» не в состоянии обеспечить - то ли по
причине своей вопиющей отсталости, то ли из-за хронического недофинансирования,
то ли в связи с банальным желанием медицинских работников «заработать» на
поставке своих сограждан в зарубежные клиники на платное лечение.
С другой стороны, отечественная печать и телевидение продолжают
настойчиво внедрять в массовое сознание россиян мысль о беззащитности и
бесправии пациента передсистемой производства медицинских услуг и медицинскими
работниками. По мнению журналистов, сограждане почти всегда умирают от
равнодушия врачей, их халатности и непрофессионализма. Так уже многие годы
формируется негативный образ врача. Если опираться на информацию отечественных
СМИ, то складывается впечатление, будто медицинские работники просто не
способныоказывать качественную медицинскую помощь, как в силу нежелания, так и
неумения, а большинство из них заинтересовано только в «платных пациентах».
В современных отечественных СМИболезньуже неразрывно связана с
затратами. Формируется позиция, что медицинский полис ОМС сегодня - вещь просто
бесполезная при отсутствии денег. «Официально не откажут, но и лечить не будут».
Главный принцип работы отечественной медицины - количество, но не качество.
Именно под этим углом зрения рассматриваются в периодической печати разные
аспекты современного здравоохранения. Констатируется повсеместное нарушение
правил оказания медицинской помощи, халатное и хамское отношение к больным,
«опоздание» бригады СМП на три и более часов. Во многих публикациях страховая
медицина получила название «медицина страха» или «страх, а не медицина»
(Кузнецов А.В., 2009).
Публикация статей о негативных сторонах медицинского обслуживания,
отношении медицинских работников к пациентам, состоянии системы медицинского
страхования, этике врача и других на страницах как центральных, так и местных
СМИ не случайна. Наблюдается тенденция к увеличению публикаций по широкому
спектру данной проблемы. Объяснений этому множество. Главным из них, на наш
взгляд, является то, что государство не может обеспечить в полной мере
реализацию прав граждан на бесплатную, качественную медицинскую помощь,
продекларированную в ст.41 Конституции РФ. А длительный период существования
«бесплатной» медицинской помощи в СССР сформировал настолько устойчивые
патерналистские ориентации в массовом сознании, что переход на рыночные
отношения в отечественном здравоохранениистал безусловным разочарованием для
людей, каждый из которых является актуальным или потенциальным пациентом.
Коммерциализация медицинской деятельности поставила под сомнение бескорыстность
врачебной деятельности, именно это вызывает недоверие к врачам, а заодно к
власти, проводящей либеральные реформы.
По мнению независимых экспертовАндрея РагозинаиНатальи
Кравченко, отечественной медицине следует избавиться от ведомственного наследия
«советской спецмедицины», где всегда существовали «спецбольницы» для
номенклатуры, которая жестко регламентировали круг лиц имеющих право получать в
них медицинскую помощь. В современной России любая «уважающая себя госструктура»
считает необходимым обеспечить работников и членов их семей «своими»
поликлиниками, больницами и санаториями. При этом все пользующиеся этой
привилегией (кроме военнослужащих) сохраняют право на получение помощи в рамках
ОМС. Ни одна ведомственная система не может обеспечить полный цикл помощи, тем
более гарантировать ее по всей территории страны. Многие «ведомственные» ЛПУ
подобны ласковому теляти, сосущему двух маток: за одно и то же обращение
получают деньги и по линии бюджета, и по линии ОМС, находя тысячу причин
уклониться от приема застрахованных по ОМС «с улицы».
По мнению экспертов, общий размер как прямых, так и косвенных
государственных затрат на эту «сословную» привилегию никому не известен,
поскольку они замаскированы в бюджетах всех уровней и госкорпораций под ничего
не говорящими общими статьями. Поэтому реальные государственные расходы на
здравоохранение в России можно смело увеличить еще минимум на 1% ВВП (Рагозин
А.В., Кравченко Н.А., 2015). Закрытость этого сектора и отсутствие даже
формального контроля за эффективностью его расходов со стороны государства,
системы ОМС и общества заставляет предположить широкие возможности для
злоупотреблений.
В отличие от России во всех без исключения развитых странах
здравоохранение является не сословным, а общенациональным. Это значит, что нет
оплачиваемых из общественных фондов альтернативных медицинских систем для элиты,
а для людей с высокими доходами и запросами работает сектор платной медицины и
частного страхования (Рагозин А.В., Кравченко Н.А., Розанов В.Б., 2013). Все или
платят за себя сами, или пользуются одинаковым гарантированным объемом помощи в
общедоступных лечебных учреждениях. Единственное исключение – военная медицина.
И это не популизм, а здравый смысл: данный подход создает мощную систему
эффективных обратных связей, ускоряет обнаружение ошибок и решение проблем,
объединяет нацию в борьбе за доступность и качество медицинской помощи,
превращает здравоохранение в объект общего внимания, заботы и национальной
гордости (Рагозин А.В., Кравченко Н.А., 2015).
Поскольку рынок качественных медицинских услуг в России сузился и
не отвечает ожиданиям отдельных пациентов, то реформируемые медицинские
организации своеобразно компенсировали эти ожидания состоятельных сограждан. В
частности, отдельные государственные медицинские организации даже на Дальнем
Востоке России открыли специальные структурные подразделения для того, чтобы
соответствовать рыночным ожиданиям этой группы населения. Тем самым они
облегчили им доступ на зарубежные рынки медицинских услуг, компенсируя свои
затраты за посредническую деятельность (Дьяченко В.Г., с соавт., 2013).
Например, «Международный медицинский координационный центр»
Консультативно-диагностического центра «Вивея» в г. Хабаровске (КГБУЗ КДЦ «Вивея»)
осуществляет свою деятельность на международной медицинской арене, где «новейшие
интересные и плодотворные теоретические разработки сочетаются с богатейшим
опытом успешной практической деятельности». В сферу его интересов входит:
- оказание координационных услуг поподготовке документов на лечение и
обследование в зарубежных клиниках;
- предоперационное обследование при планировании оперативного лечения в
зарубежных клиниках;
- оказание услуг по организации дальнейшего ведения пациентов после лечения
в зарубежных клиниках;
- переводистории болезнина английский язык;
- организация услуг посопровождению пациента, оформление визы, бронирование
гостиницы и пр.
Центр осуществляет партнерские отношения с зарубежными коллегами в
следующих центрах и клиниках:
- Университетский госпиталь Северенс, г.Сеул
- Госпиталь Парквей, Сингапур
- Госпиталь Shemer Израиль и г. Хайфа
- Госпитали г. Пусан Ю. Корея: Уредыль, Буминг и др.
- Сотрудничество компанией Интермедицина, Япония
.
Конечно, организация подобных центров в государственных медицинских
организациях системы здравоохранения России является отражением складывающейся
ситуации, когда граждане, имеющие определенные привилегии или высокие доходы,
обеспечиваются доступом на международные рынки медицинских услуг. Что же
относительно остального населения региона, то оно подпадает под государственную
стратегию социального регулирования и получает медицинскую помощь в рамках
исполнения программы государственных гарантий бесплатной медицинской помощи.
Если говорить о ранее приведенном КГБУЗ КДЦ «Вивея», то история его
развития началась в далеком 1932 году, когда он был организован для обслуживания
членов КПСС региона и назывался «Поликлиника краевого партактива». С первых дней
существования и до настоящего времени эта медицинская организация подчинялась
краевым органам здравоохранения и финансировалась из бюджета краевых органов
управления. В 1991 г. в истории поликлиники партактива начинается новый этап,
который связан с тем, что сам партактив КПСС «трансформировался», изменилась
форма собственности поликлиники, расширилась зона обслуживания, за счет средств
бюджета и фонда ОМС произошло переоснащение и расширение производственных
мощностей организации, что позволило активно развивать коммерческую
деятельность.
Функционально эта медицинская организация в рамках исполнения
программы государственных гарантий, продолжала оказывать бесплатную медицинскую
помощь ограниченным контингентам, однако место партактива КПСС было занято,
сформировавшимся после буржуазной революции 1991-1993 гг., представителями новых
региональных элит (государственными служащими, депутатами всех уровней и др.).
Что же относительно остальных жителей региона, то они получили возможность
пользоваться услугами этой медицинской организации в рамках её коммерческой
деятельности по специальному достаточно демократичному прейскуранту, оплачивая
медицинскую помощь за счет личных средств.
Такой вариант социального регулирования медицинских услуг по
программе ОМС в различных элитных специальных медицинских центрах сформировался
практически во всех регионах ДФО, что вносит свой «вклад» во взаимоотношения
пациентов и медицинских работников. В тоже время следует понимать, что
общепринятый в цивилизованном мире механизм социального регулирования является
важной составляющей в любом обществе, где не делается исключения для отдельных
(привилегированных) групп граждан в ущерб остальным. Он позволяет находить
баланс между потребностями различных людей и групп. Также он позитивно
сказывается на стабильности человеческого общества, даря чувство уверенности в
завтрашнем дне каждому индивиду (Галиев Г.Т. с соавт., 2014).
Само по себе социальное регулирование в широком понимании этого
термина, отображает воздействие на поведение людей, общественные отношения с
целью придания им определённого направления в развитии. Социальное регулирование
следует отличать от технического, биологического и тому подобного регулирования,
поскольку оно, в отличие от названных, воздействует только на отношения между
людьми (Леви-Строс К., 1983; Морозова Л. А., 2009). Таким образом, общество
пытается получить соответствие между поведением отдельной личности и целого
социума. При этом сбалансируются их интересы, цели и задачи, что вытекают из
имеющихся объективных возможностей. Следует отметить, что без наличия
соответствующего механизма взаимодействия под вопросом стоит само существование
общества. Его составной частью и является наличие основной цели. Она
способствует поддержанию дисциплины и развитию отдельных групп социума, а также
его отдельных частей и элементов. Самым важным из последних составляющих
является личность.
Социальное регулирование в целом принято делить на нормативное и
казуальное. Нормативное регулирование воздействует на
индивидуально-неопределённый круг лиц (то есть на всех людей), а казуальное -
воздействует на конкретного человека или поимённо определённую группу лиц.
Социальное регулирование осуществляется посредством специальных приёмов, которые
принято называть социальные регуляторы, которые используют для приведения
чего-либо в соответствие с установленными нормами, правилами. Если нет таких
норм и правил, то социальная регуляция теряет всякий смысл (Ижаева З.Н., 2009).
В этой связи следует сказать, что социальная норма - это эталон
поведения, одобренный сообществом людей. В зависимости от размеров сообщества,
принявшего норму, она может быть универсальной, сословно-корпоративной или
групповой. Значительная часть социальных норм зафиксирована письменно (правовые
законы, уставы, инструкции, организационные нормы). Это так называемые писаные
или институциональные нормы. Другие нормы неписаные - не зафиксированы
письменно, законодательно, они подразумеваются и действуют по традиции, обычаю
или привычке в виде этических норм поведения представителей той или иной
профессиональной группы общества. Причем эти нормы довольно часто настолько
устойчивы, что даже смена экономической и политической фармации принципиально не
влияет на них.
Прогрессивное развитие уже существовавших и новых отраслей медицины
во второй половине ХХ и начале XXI
века ознаменовалось появлением целого ряда неизвестных ранее морально-этических
и правовых проблем. Веками применявшиеся принципы оказания медицинской помощи
требовали адаптации к изменившимся условиям. Общество осознало, что «увеличивать
продолжительность жизни населения можно, не только снижая смертность от тех или
иных болезней, но и продлевая, по возможности, жизнь уже заболевших людей с
помощью современных средств ранней диагностики, лечения и реабилитации»
(Конституция РФ, 1997).
Трансплантация органов и тканей человека, генная инженерия,
репродуктивные технологии, создание новых лекарственных средств, развитие
нанотехнологии и многие другие открытия медицинской, биологической и других наук
дали широкий доступ людям к технологиям эффективного воздействия на ранее
неизлечимые патологические процессы, тяжелые и даже смертельные заболевания. В
этой связи, - вполне закономерна возросшая потребность в более детальном
изучении проблем социального регулирования сферы медицинской деятельности (Пищита
А.Н., 2008).
Конечно, нельзя испытывать иллюзии по вопросу о том, что механизм
социального регулирования получился идеальным хотя бы у одного государства. Но
он постепенно совершенствуется. И ускорить этот процесс под силу каждому члену
общества, необходимо только трудиться на его благо и следить за тем, чтобы оно
двигалось вперёд в своём развитии. Поскольку это в немалой степени зависит от
каждого отдельного гражданина и государства как управляющей структуры, гражданам
необходимо проявлять больше активности, отстаивая свои интересы.
К сожалению, глобальные процессы, происходящие в российском
обществе и отечественной экономике, вносят свои коррективы в реализацию
механизмов социального регулирования в рамках формирования общества потребления
и креативной экономики. Поэтому, пока здравоохранение в России не станет
общенациональным и в его развитии не будут заинтересованы все группы населения
«с правом голоса», пока коррумпированные элиты не осознают растущие риски для
них самих, пока ведомственные больницы (кроме госпиталей силовых структур) не
станут общедоступными (полностью включатся в систему ОМС) или будут
приватизированы (дав толчок развития стагнирующего многие годы рынку ДМС и
въездному медицинскому туризму), все разговоры о росте социальной справедливости
и эффективности российской медицины останутся «пустым звуком». |