Отчего малыш беспричинно гневается

Виктор Бирюков,
Александр Черницкий

Сейчас мы попытаемся объяснить то, с чем знакомы все родители. Время от времени спокойный малыш внезапно, безо всякого повода приходит в ярость и принимается крушить все, до чего дотягивается. Это происходит часто, иногда ежедневно, и родители из поколения в поколение теряются в догадках: откуда берется беспричинный гнев? Однако постепенно, год за годом подобные вспышки сходят на нет.

Назовем данное явление детским вандализмом (просто для удобства назовем, надо же его как-то обозначить) и начнем искать истину ab ovo – с самого начала: с момента появления человека на свет. У новорожденного сознание девственно чисто. Затем этот «белый лист» заполняется по мере воспитания, и возникает личность. Личность – индивид как обладатель общественно важных черт, благодаря которым возможна идентификация, отличение психики одного человека от психики другого.

У животных нет ничего подобного. Они живут, подчиняясь имеющейся от рождения инструкции – инстинктам. Поэтому человек, выросший без человеческой речи и воспитания, не станет личностью (обладателем сознания). Маугли – сказочный герой: в реальности среди волков вырастет полный идиот – человеческое существо без личности. У него не будет ни либидо, ни желаний, ни интересов – только инстинктивные стремления есть, пить, испражняться, спать, тупо и неизбирательно совокупляться. Личностью обладают лишь люди со здоровой психикой.

Вывод: новорожденный ребенок, принадлежа биологическому виду Homo Sapiens – формально являясь человеком, не имеет никаких личностных черт (еще лишен человеческой психики) и, следовательно, содержит в себе только животное начало. Личность складывается в последующие 3–4 года – по мере формирования сознания в ходе жизни среди людей. Обратите внимание: именно к этому возрасту детский вандализм у нормального малыша практически прекращается. Поэтому мы полагаем, что за детский вандализм несет ответственность «зверь», который к 3–4 годам постепенно вытесняется сознанием.

Неизбежен вопрос: почему животное начало проявляет себя разрушительным образом? Для ответа придется вспомнить один из фундаментальных законов природы – закон о необратимом росте хаотичности Вселенной. Идут годы, а хаоса в мире все прибавляется и прибавляется. Мерой хаотичности является энтропия, количество которой в мире непрерывно накапливается. Единственной силой, противостоящей хаотичности и, соответственно, снижающей количество энтропии, выступает человечество. Ведомые стремлением к гармонии (совершенству, идеалу), люди упорядочивают мир: хаос преодолевается культурой. Вот вам и смысл формулы Мичурина «Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее – наша задача».

К примеру, что есть всякая практика? Это преобразовательная и созидательная деятельность человека, творчески осваивающего мир в направлении минимизации энтропии. Так, на любой стройке происходит упорядочивание материалов и логическое соединение их между собой в дом (забор, баню, коровник, дорогу и т.д.), но если дом разрушается от землетрясения, энтропия резко подрастает. А что такое информация? Сие суть количественная мера устранения неопределенности (энтропии), мера организации системы (такие интерпретации практики и информации приводятся в «Настоящем психологическом словаре», который сейчас готовит к печати Институт психологического здоровья). Иными словами, информационное общество уничтожает энтропию с невиданной доселе эффективностью.

Животные же, напротив, «работают» на повышение энтропии, хотя некоторую структурирующую работу выполняют и они, поедая слабых, больных, павших. Но в целом человеческий мир настолько разительно контрастирует с природным хаосом, что звери восстают и стремятся этот мир разрушить. В Индии слон врывается на улицу и сметает все со своего пути: городской порядок слишком чужд слону. Достается автомобилям и строениям, людям и коровам (которые неприкосновенно прогуливаются в качестве священных животных индуизма). Корова, как и прочие домашние животные, враждебна дикому слону: она приручена и подчинена человеком, «заражена» его стремлением к порядку, является частью его мира. Скажем, в природе дикие кошки особо не выбирают место для туалета (повышают энтропию), но в квартире кошка ходит по нужде в строго отведенный для этого ящик (снижает энтропию).

Природа «восстаний» младенца та же: человеческий мир слишком «правильный», «геометрически выверенный», ненатурально «стройный». Этот мир не находит отклика в животном начале ребенка, не «резонирует» с ним. Время от времени малыш «устает» соответствовать человеческой нацеленности на сокращение энтропии и взрывается – рвет книги, с «садистическим» наслаждением расшвыривает игрушки и вообще все, что попадает под руку. Даже угроза неотвратимого наказания не помогает малышу вернуть контроль над собой. «Ты что, взбесился?» – возмущаются родители. Точно так вандализм дикого слона часто объясняют бешенством, и заголовки в СМИ вопиют: «Взбесившийся слон затоптал троих человек и убил бивнями корову».

На самом деле и крошечный ребенок, и исполин с хоботом ведут себя схожим образом, поскольку инстинктивно повышают энтропию. Как правило, слон совершенно здоров (не болен бешенством), но некстати учуял в джунглях вкусные запахи и забрел в мир людей: «бешенство» буквально ветром надуло. (Кстати, нельзя согласиться с расхожим мнением, будто причиной детского вандализма является неосознанное стремление стать выше окружающих предметов: сплошь и рядом ребенок разбрасывает стоящие на полу автомобильчики, рушит низкую башенку из кубиков и т.д.)
По мере заполнения «чистого листа» сознанием малыш все более «очеловечивается» и все реже обрушивается на мир с тотальной злобой, подобно ворвавшемуся в город слону. Это происходит step by step, дюйм за дюймом по мере того, как сам малыш включается в общечеловеческую работу по упорядочиванию Вселенной: начинает относить мусор в кухонное ведро, приносит маме из комода свои колготки, составляет поезд из машинок или вагончиков и т.п. В итоге на протяжении первых лет жизни ребенок перековывается в противника энтропии – становится личностью.

Конечно, некоторые взрослые порой тоже громят все вокруг, но у них всегда находятся побудительные мотивы: ревность, обида, месть, горечь поражения и пр. (о психических больных – сумасшедших – мы здесь не говорим). Видимо, в детстве эти взрослые имели подходящие примеры: родители колотили во время скандала посуду, и пьяный папа гонялся за визжащей мамой. Или, к примеру, чем объяснить поведение подростка, который ночью выбирается из дому, чтобы поджечь дорогую иномарку? Завистью к более состоятельным семьям, ощущением собственной ущербности, невозможностью далее мириться с «обделенностью» судьбой. Из тех же соображений озлобленные крестьяне некогда поджигали барские усадьбы: у нас таких хором нету, пускай же и у вас, гады, их не будет (как гласит поговорка, горе – не то, что своя корова сдохла, а то, что у соседа еще жива).
Детский вандализм отличается от вандализма взрослого своей немотивированностью, отсутствием очевидных стимулов. В контексте сказанного, читатель, остается поаплодировать мудрости русских идиом «скотское поведение», «потерять человеческий облик», «звериный оскал»...

Как реагировать на детский вандализм? Наказывать ребенка бессмысленно, ведь «приступы» вызываются дефицитом человеческого начала – объективной недозаполненностью сознания. Ни ругань, ни шлепки не помогут достучаться до животной составляющей психики: малыш не поймет, в чем он провинился. Нет в мире силы, которая растолкует гневающемуся слону, что он ведет себя нехорошо. Лучше переждать вспышку и призвать малыша вместе собрать разбросанные предметы, проявив чисто человеческое, антиэнтропийное стремление к созиданию. Терпение, дамы и господа, – надежный союзник.

Разумеется, после 3–4 лет некоторые дети продолжают ломать игрушки и домашнюю электронику, но занимаются этим уже осознанно: им хочется выяснить, что «там» внутри, как «это» работает. Путем разрушения они хотят научиться созиданию, т.е. намерены вести себя как раз-таки по-человечески. При обнаружении у отпрыска устойчивого стремления к подобному «анализу» следует приобщать его к «синтезу» в каком-нибудь кружке: радиотехническом, автомодельном, авиамодельном, компьютерном и др.