Глава 8. “Доказательства” наличия субстрата
шизофрении. Саккады
Но обратимся к фактам, свидетельствующим, якобы, в пользу существования
субстрата шизофренической болезни. Апологеты безусловности соматоцеребрального и
тому аналогичных звеньев в цепи этиопатогенеза шизофрении приведут массу
доказательств их наличия. И не всегда эти доказательства (результаты
параклинических исследований – компьютерной томографии, ЭЭГ, изучения мозга
методом ЯМР, сканированием и др., а также биохимических, иммунологических и т.п.
анализов) можно легко оспорить. Причем, возражения по поводу субстратных
(материальных) основ эндогенной психопатологии строятся на аргументации об их
конституциональной принадлежности, что само по себе не есть болезнь, т.е.
процесс. Кстати, такова первая часть контрдоводов.
Собственно же процессуальные соматические расстройства либо напрочь
отсутствуют, либо носят общепатологический (адаптивно-стрессовый, реактивный и
т.п.), т.е. неспецифический характер – это вторая часть резонного оспаривания.
(Достоверная корреляция расширения третьего и латеральных желудочков головного
мозга с дефицитарными симптомами и синдромом психического руинирования
скорее есть следствие ограниченного психического функционирования в силу
шизофренного дефекта, чем причина такового).
Сложнее с симптомами вполне патогномоничного свойства, например, с
неврологическими признаками, такими как “саккады”. Термин взят из области
физиологии глаз. Он означает быстрые скачкообразные движения глазных яблок при
рассматривании что-либо перемещающегося. Саккады у больных шизофренией
выявляются из-за невозможности автоматически следить плавным движением глаз за
движущимися окружающими предметами. Повторюсь, невозможность эта неосознанная.
Под контролем сознания и по предложению врача пациенты достаточно свободно могут
следить, например, за движением неврологического молоточка.
Строго говоря, обнаруживаются не сами саккады и отсутствие плавных движений
глазных яблок, а характерный для больных шизофренией застывший и, как бы
вовнутрь обращенный взгляд, природа и механизм которого, по-видимому, аналогичны
ранним кататоническим расстройствам.
Глазодвигательные нарушения в форме саккад придают лицам шизофреников
специфический и весьма патогномоничный “иконообразный” вид, который безошибочно
угадывается любым квалифицированным психиатром. Вполне обоснованно звучит и
такое утверждение: саккады являются реальным и, что немаловажно, единственно
достоверным соматоневрологическим симптомов шизофренного круга.
Психопатологический компонент указанных расстройств сопряжен их сочетанием с
симптомокомплексом (паттерном) нарушений пантомимики – гипомимия, эмоциональная
обедненность, отрешенность, невыразительность, недостаточность жестикуляции –
что, как известно, затрудняет общее исполнение функций коммуникации.
Саккады встречаются, по разным данным, примерно у 8% здорового населения, у
40 % ближайших родственников больных шизофренией, и у самих пациентов в 60 – 80
% случаев. Такой высокий процент частоты симптома позволяет ему претендовать на
роль неврологического маркера болезни!
Трактовка биологического смысла явления носит сугубо гипотетический характер.
В частности, можно предположить, что специфически одухотворенный и “неземной”
взгляд молодых пациентов обоего пола связан с определенными селективными
преимуществами. Такой взгляд можно было бы назвать “шизофренной аттракцией”
(англ. attraction – привлекательность).
Сразу же оговорюсь, что для каждого биологического явления констатация
селективной и любой иной целесообразности есть самодостаточное объяснение его
причинности.
Под углом селективных преференций следует рассматривать и такой генетический
феномен в психопатологии, как ассортативность (коморбидность) подбора брачных
пар (внебрачных связей) ремиссионных шизофреников и всех шизотипических (см.
далее) личностей. Для олигофрений, например, “работа” указанного феномена
понятна. Но глубинно-психологические механизмы действия всех шизофренических
стигм, в т.ч. шизофренной “аттрактивности”, пока ждут своих объяснений.
Здесь уместна одна ремарка – по поводу “профессионального” отпечатка на лицах
некоторых психиатров, в т.ч. об их взгляде, похожем на “саккадический”. На это
обращается внимание довольно часто, в основном – не психиатрами. Кое-кто
усматривает в этом подтверждение досужего мнения о “заразности” общения с
пациентами-шизофрениками или, как минимум, повышенной психологической вредности
от такого занятия. Опасающихся могу успокоить, а сомневающихся – разочаровать:
избыточная вредность при общении с душевнобольными диктуется их весьма редкой
агрессивностью. Что же до “профессиональной” внешности, то отрицать подобный
штрих было бы неразумно. Есть и сугубо предположительные объяснения двоякого
рода. Во-первых, это – не требующая комментариев неслучайность выбора профессии
кое-кем из уважаемых коллег. Второе возможное объяснение не связано с саккадами.
Просто у большинства психиатров достаточно быстро вырабатывается особая
профессиональная привычка. Она заключена в способности беседовать с пациентами и
их окружением, слушая и анализируя одновременно. При этом взгляд врача, чаще
непроизвольно, фиксируется на одной точке, например, на переносице собеседника,
а не перебегает с глаза на глаз партнера, как при обычном эмоциональном
разговоре. Так легче опускать ненужные подробности и никак не реагировать на
очевидные нелепости. Но в итоге взгляд делается, также одновременно, и
внимательным, и отсутствующим. Из-за этого трудно избежать опасности, что
психиатру припишут некоторые из особенностей,
присущих его процессуальным пациентам.
|