2.3. Динамика демографических процессов, как отражение
социальноэкономических реформ последних десятилетий
Как это ни удивительно, во многих странах Азии (Индия в данном случае
исключение) демографическая ситуация складывается так же, или даже хуже, чем в
Европе. Уровень рождаемости в Китае, Японии, Южной Корее и на Тайване ─ гораздо
ниже необходимого для воспроизводства населения (2,1 ребенка на одну женщину),
и, по оценкам, в течение ближайших 50 лет крупнейшие страны Восточной Азии
должны столкнуться с существенным сокращением количества граждан трудоспособного
возраста. В Японии их численность уже прошла пиковый рубеж; в 2010 г. работающее
население этой страны сократилось на 3 млн по сравнению с 2005 г. В следующем
десятилетии этот же рубеж, скорее всего, пройдут Китай и Южная Корея. По
прогнозу Goldman Sachs к 2050 г. медианный возраст в Китае увеличится с 33 лет
(показатель 2005 г.) до 45 ─ т.е. его население серьезно «постареет». При этом с
иммигрантами в азиатских странах возникает не меньше проблем, чем в Европе.
Японию в перспективе ждет значительный дефицит рабочей силы, поскольку она не
желает ни принять достаточное количество иммигрантов, ни позволить женщинам
полноценно действовать на рынке труда.
Последствия старения населения стран многих АТР весьма существенны.
Во-первых, увеличивается «пенсионное бремя» ─ меньшее количество работающих
должно поддерживать большее число пожилых. Во-вторых, как продемонстрировал
экономист Бенджамин Джонс (Benjamin Jones), большинство наиболее видных
изобретателей (в том числе подавляющее большинство нобелевских лауреатов)
сделало самые важные открытия в возрасте от 30 до 44 лет. Другими словами,
сокращение численности работоспособного населения оборачивается меньшим
количеством «прорывов» в науке, технике, и методах управления. В-третьих, если
средний возраст работающих увеличивается, их расходы начинают превышать
сбережения ─ со всеми вытекающими отсюда последствиями для уровня накоплений и
инвестиций в стране. В общем, для передовых промышленно развитых стран АТР
негативные демографические тенденции ─ смертельно опасная болезнь.
Проблема заселенности Дальнего Востока России, сохраняющая актуальность в
течение всего периода освоения региона, после распада Советского Союза резко
обострилась и приобрела совершенно новое звучание в связи с резким изменением
популяционных трендов. Рост населения на Дальнем Востоке сменился стремительным
его сокращением, а выезд населения в западные районы страны приобрел характер
устойчивой тенденции. Рассогласованность между необходимостью экономического
развития и заселенностью территории постоянно нарастает. Уже сегодня
демографический потенциал региона явно недостаточен для освоения расположенных
здесь природных богатств, для создания развитой экономической и поселенческой
структуры и обеспечения национальной безопасности. Регион подошел к рубежу,
когда формирование населения становится критическим условием
социально-экономического и значимым условием стратегического развития Дальнего
Востока. Между тем, будущее России связано с включением ее в
Азиатско-Тихоокеанский регион через Дальневосточный Федеральный округ.
Ретроспективный анализ демографического развития показал, что до середины
1980-х гг., формирование населения Дальнего Востока поддерживалось
государственной заинтересованностью в ускоренном развитии производительных сил
региона. В результате регион имел такие высокие темпы прироста населения, каких
не было ни в одном из экономических районов России. За 1926–1985 гг. численность
населения Дальнего Востока увеличилась в 4,8 раза.
С началом экономических реформ 1990-х гг. государство, по существу,
отказалось от своих обязательств в отношении какой-либо концентрированной
экономической политики на Дальнем Востоке. Регион утратил приоритеты в
социальной сфере, потерял свою привлекательность для мигрантов, а проживающее в
регионе население отреагировало изменением своего миграционного и
репродуктивного поведения.
Последняя максимальная численность населения на Дальнем Востоке ─8056,6 тыс.
человек была зарегистрирована на 1 января 1991 г. С этого времени сокращение
численности населения из-за миграционного оттока стало стабильным процессом. Но
грань, отделяющая население региона от депопуляции, была преодолена в 1993 г.,
когда население Дальнего Востока стало уменьшаться не только из-за миграционного
оттока, но и за счет естественной убыли. Дальний Восток России впервые со
времени его освоения стал терять население.
На 1 января 2007 г. на Дальнем Востоке проживало 6508,9 тыс. человек. Такое
количество жителей в регионе было в 1976–1977 гг. Между тем, по среднему
варианту прогноза Госкомстата России такая численность населения предполагалась
только в 2016 г.41, то есть налицо ускорение темпов сокращения численности
населения. Еще более тревожны перспективы, поскольку динамика численности
населения российского Дальнего Востока идет по демографической наклонной
плоскости. Численность населения на Дальнем Востоке к 2026 г. может составить
5,8 млн человек (столько было зафиксировано переписью населения 1970 г.)42, если
не будут приняты экстраординарные меры по ее стабилизации (рис. 2.7).
Рис. 2.7. Численность населения Дальнего Востока России,
млн чел.
За период с 1991 (года максимальной численности населения, зарегистрированной
на Дальнем Востоке) по 2006 гг. регион потерял 1547,7 тыс. человек, или 19,2 %
собственного населения, в том числе 205,9 тыс. человек ─ естественная убыль и
1341,8 ─ миграционный отток.
Удельный вес Дальневосточного федерального округа в территории России
составляет 36,4 %, в населении ─ 4,6 %. На один кв. км здесь в среднем
приходится 1,1 человек (8,3 человек в целом по России). Таким образом, более
трети территории России остается малонаселенной. В истории немало фактов, когда
малонаселенные территории становятся объектом для территориальных притязаний со
стороны многонаселенных соседей. Между тем, в ближайших только трех провинциях
Северо-Восточного Китая (Ляонин, Цзилинь и Хэйлунцзян) к началу 2007 г.
проживало 108,7 млн человек43.
Показатели воспроизводства населения на Дальнем Востоке уже в 1980-е гг.
прошедшего столетия были на уровне и даже ниже простого замещения поколений.
Население увеличивалось благодаря потенциалу роста, накопленному в его
возрастной структуре. К началу 1990-х гг. этот потенциал был практически
исчерпан, а социально-экономические трудности реформенного периода
способствовали резкому снижению рождаемости и повышению смертности. Таким
образом, естественная убыль населения в 1990-е гг. прошлого столетия была
ожидаемой.
Сложившийся коэффициент рождаемости на Дальнем Востоке (11,5 % в 2006–2010
гг.) мал даже для простого воспроизводства населения (общие коэффициенты
рождаемости менее 16,0 % считаются низкими). Уровень рождаемости в ДФО полтора
раза меньше, чем требуется для замещения поколений родителей их детьми. Если
исходить из критерия простого воспроизводства населения, для численного
равенства поколений, обеспечивающего сохранение доли населения в трудоспособном
возрасте, суммарный коэффициент рождаемости не может быть ниже 2,15 (100 женщин
должны иметь за свою жизнь 215 детей). Сегодня такого уровня нет нигде в регионе
(на Дальнем Востоке этот показатель в 2005 г. был 1,404). Сегодня восполняется
всего 65,3 % от необходимого числа рождений (рис. 2.8).
Рис. 2.8. Уровни замещения поколений на Дальнем Востоке
России
Начиная с 2005 г. в регионе на основании некоторого количественного роста
родившихся установилось расхожее мнение об улучшении демографических показателей
в ДФО. Однако это не должно порождать иллюзий. Вопервых, потому, что абсолютное
число родившихся в 2009 г. составило к уровню 1991 г. всего 71,2 %, поскольку в
репродуктивный возраст в эти годы вступила более многочисленная когорта
населения, рожденная в 1980-е гг.
По формируемым прогнозам, опирающихся на неизменность и инерционность
репродуктивного поведения, в ДФО в 2015 г. родится детей меньше, чем в 2005 г.,
поскольку женщин в репродуктивном возрасте в 2015 г. на 9,4 % будет меньше, чем
в 2005 г.
Сокращение рождаемости само по себе является ярким индикатором радикальных и
быстрых изменений в семье, обществе и государстве, поэтому реальное снижение
рождаемости ─ неизбежный ответ на общую и последовательную модернизацию общества
во всех сферах44. Среди многих причин нового вектора процессов рождаемости
выделяется главная ─ малообеспеченность. Появление очередного ребенка приводит к
понижению среднедушевого дохода семьи. Рождение ребенка, особенно второго,
третьего, открывает современной семье дорогу к бедности. За чертой бедности на
Дальнем Востоке России находится две трети семей с получателями пособий на
ребенка до 1,5 лет. Семьи с тремя и более детьми тратят на питание 54 % общих
расходов, с одним-двумя ─ около 47 %. Почти 75 % бедных домохозяйств ─
многодетные семьи45. Поэтому правомерным, к сожалению, является вывод, что
многодетность в современных условиях равнозначна добровольной бедности. Не
случайно все больше распространяются семьи вообще бездетные, по принципу «две
зарплаты и никаких детей». Ценность ребенка для семьи падает. Личный успех
признается более важным, чем семейные ценности.
В дополнение к низкой рождаемости, начиная с 1993 г., установился ее
неприемлемо высокий уровень смертности, характеризующий социальное состояние
общества и, в частности, здоровье его населения. Темпы увеличения смертности в
последние пятнадцать лет в территориях ДФО превосходят аналогичный показатель по
России в целом. Если за 1993–2006 гг. в России смертность в расчете на тысячу
чел. населения увеличилась на 4,8 %, то в Дальневосточном районе ─ на 18,6 %. В
2006 г. коэффициент смертности на Дальнем Востоке был 14,0 %, а в 1993 г. ─ 11,8
%.
Высокие показатели смертности в территориях ДФО формируется за счет более
высоких показателей младенческой и детской смертности и смертности населения в
трудоспособном возрасте. Дальний Восток постоянно «опережает» Россию и все ее
Федеральные округа по показателям младенческой смертности. Коэффициент
вероятности смерти от момента рождения до 5 лет на тысячу родившихся живыми на
Дальнем Востоке в 2009 г. был 15,2 %. Реальная ситуация усугубляется сокращением
трудоспособного населения за счет повышенных показателей его смертности и,
прежде всего, в молодых трудоспособных возрастах.
Особая роль в стабилизации численности населения в ДФО может принадлежать
миграции. Однако, как указывалось выше, миграционный отток за
1991–2009 гг. составил более 80 % общего сокращения населения в регионе. В
последние годы объемы отрицательного сальдо миграции сокращаются. Можно было бы
расценивать эту ситуацию как позитивную. Но здесь дело в том, что население
региона, ориентированное на выезд, в основном уже покинуло Дальний Восток.
Таким образом, демографический потенциал ДФО не достаточен для решения
программы поступательного экономического развития региона, в то время как
важнейшей геостратегической целью России является вхождение отечественного
Дальнего Востока в Азиатско-Тихоокеанское экономическое и политическое
сообщество. В этой связи Традиционные ограничения регионального развития по
величине трудовых ресурсов потребуют изменить подходы к освоению территории и
размещению населения и производства.
На Дальнем Востоке России в настоящее время реализуются неадекватные
сложившимся региональным демографическим тенденциям и уровню задач обеспечения
национальной безопасности страны технологии Службы охраны здоровья матери и
ребенка, когда более 2/3 благополучно начавшихся беременностей прерывается
врачами в абортариях. В последующем каждый третий аборт оканчивается
формированием хронической патологии репродуктивных органов, а каждый пятый ─
женским бесплодием. Причем система уничтожения в утробе матери будущих трудовых
ресурсов обезлюдившего региона оплачивается из карманов налогоплательщиков по
программе государственных гарантий. Смертность от осложнений беременности, родов
и послеродового периода в 10 раз превышает аналогичный показатель экономических
стран мира.
Проблемы народонаселения ДФО напрямую связаны с процессами, которые
формируются не только в области экономики, но и в социальной сфере. В частности,
в отрасли здравоохранения. Ее реформа в округе проводится без учета
социально-экономического развития, где имеются присущие только этому региону
особенности: низкая плотность населения, ограниченные транспортные связи,
суровые природно-климатические условия жизни, загрязненность окружающей среды и
т.п. Эти особенности определяют формирование региональной политики в области
охраны здоровья населения и сохранения трудового потенциала региона.
Достаточно сложные процессы, произошедшие в здравоохранении территорий ДФО в
эти годы, стали еще одним фактором, оказавшим отрицательное влияние на
репродуктивное здоровье женщин и качество потомства. Эти процессы следствие
реформ отрасли здравоохранения последних лет. Как ни печально констатировать, но
особенно жестоко реформа отрасли обошлась со службой охраны здоровья матери и
ребенка. Последнее десятилетие характеризовалось значительным снижением
показателей здоровья женщин, родившихся в конце 60-х – начале 80-х гг. Это
поколение в течение 90-х гг., войдя в репродуктивный период, стало главной
мишенью социально-экономических преобразований в российском государстве, что
непосредственно отразилось на состоянии репродуктивного здоровья и, как
следствие, на количестве и качестве потомства.
Медицина традиционно отодвигала охрану здоровья женщин на второй план. Вплоть
до настоящего времени немногие государственные программы уделяли внимание
особенностям оказания медицинской помощи женщинам в разные возрастные периоды их
жизни, а исследования, посвященные охране здоровья женщин, носили фрагментарный
характер и практически не финансировались. В условиях реализации Закона РФ «О
медицинском страховании граждан в Российской Федерации» дети и беременные
женщины были отнесены к так называемому неработающему населению, что
автоматически отнесло их к гражданам «второго сорта», поскольку местные
администрации неохотно и нерегулярно выполняли свои обязательства по платежам в
фонд ОМС за неработающее население. Кроме того, следует отметить, что к началу
90-х гг. материальная база учреждений Службы охраны здоровья матери и ребенка в
значительной мере отставала от материальной базы других служб здравоохранения,
особенно в малонаселенных северных районах и на селе.
Концептуальная основа региональной политики в здравоохранении должна
обеспечивать единство и направленность региональных и федеральных интересов на
реализацию конституционных прав граждан в сфере охраны здоровья в современных
социально-политических и экономических условиях. В особом положении в этой
ситуации находятся матери, дети и подростки. Их интересы должны быть закреплены
законодательными актами на всех уровнях. Механизм реализации региональной
политики по охране здоровья женщин и детей, а именно они являются источником
будущих трудовых ресурсов ДФО, заключается в формировании программы обязательств
территории, гарантирующих матерям и детям субъекта РФ доступную, качественную и
безопасную бесплатную медицинскую помощь. Особенно приоритетным представляется
реализация этого механизма для приграничных малонаселенных территорий ДФО, таких
как Хабаровский и Приморский края, ЕАО, Амурская, Сахалинская и Магаданская
области, поскольку проблема народонаселения для них является весьма важной
сегодня и многократно усилится в 2010–2025 гг. в контексте региональной
экономики и геополитики.
В конечном итоге приоритетность охраны здоровья матери и ребенка необходимо
закрепить законодательными актами субъектов РФ ДФО, принимая соответствующие
программы в виде законов территориального уровня.
В числе первоочередных задач по преодолению негативных демографических
тенденций, решить которые, на наш взгляд, должно правительство страны, органы
исполнительной и законодательной власти на уровне субъектов Федерации
Дальневосточного федерального округа, следует рассмотреть:
- увеличение единовременного пособия в связи с рождением ребенка до
50–100 минимальных оплат труда;
- предоставление благоустроенного социального жилья семье, имеющей двух и более
детей (не менее одной дополнительной комнаты на каждого ребенка);
- оплату до уровня прожиточного минимума отпусков по уходу за детьми до полутора
лет;
- снижение платы за пребывание детей в дошкольных учреждениях вплоть до
отнесения этих расходов на счет регионального бюджета;
- возобновление государственных дотаций на производство детского питания и
товаров детского ассортимента;
- предоставление льготного кредитования жилищного и иного обеспечения для
молодых семей с детьми;
- принятие Закона Российской Федерации «О государственной политике в деле охраны
материнства и детства в малонаселенных территориях Российской Федерации».
Промедление по формированию взвешенной демографической политики государства в
территориях Дальневосточного Федерального округа, изменению подходов к охране
здоровья матери и ребенка может поставить под угрозу в будущем существование
этой отдаленной провинции как составной части Российского государства.
|