Как уже говорилось, совершенствование методов нозологической диагностики, основанных на способности различать среди десятков признаков индивидуальные черты той или иной болезни, справедливо считается одним из основных направлений в развитии современной медицинской науки.

Важность данного подхода для определения прогноза и назначения патогенетического лечения бесспорна, однако в погоне за нозологической конкретизацией мы перестали замечать, что самые разнообразные заболевания опорно-двигательного аппарата (ОДА) и внутренних органов вызывают весьма сходные клинические проявления, касающиеся, в частности, типичных закономерностей перераспределения тонуса скелетных мышц.

Действительно, синдром острого живота, кроме хорошо известного дефанса брюшной стенки, нередко сопровождается повышением тонуса других сгибателей тела, при этом больной стремится принять внутриутробную позу и часто лежит на боку, прижав колени к груди [185]. Похожее явление наблюдается при менингеальном синдроме [13], а также при интенсивных болях, связанных с поражением поясничных межпозвонковых дисков [40]. Для двух последних примеров характерен ещё и спазм ишиокруральной мускулатуры, называемый в первом случае симптомом Кернига, а во втором - симптомом Ласега [143, 104].

При патологии верхнего квадранта тела (шейный остеохондроз, перелом лучевой кости, артроз плечевого сустава, инфаркт миокарда, туберкулёз лёгких, последствия резекции молочной железы, холецистит и т.д.) тоже могут диагностироваться идентичные мышечные реакции в виде приводящей плечелопаточной контрактуры [75, 145, 140, 107, 84, 32, 39, 44, 114]. Таким образом, независимо от характера и локализации первичного процесса, реализуются близкие по своей структуре неспецифические тонические установки.

Предварительное изучение подобных проявлений [151, 109] у больных остеохондрозом позвоночника, показало, что их набор весьма ограничен. Наиболее типичные реакции носят гомолатеральный или диагонально-контрлатеральный характер, объединяя верхнюю и нижнюю конечности. Кроме того, в рамках плечевого и тазового поясов иногда выявлялись паралатеральные взаимосвязи.

Найденные клинические феномены получили название неспецифических рефлекторно-мышечных синдромов (НРМС) и были определены нами как: «закономерное перераспределение мышечного тонуса на туловище и конечностях, возникающее в ответ на раздражение рецепторов мышечно-скелетной системы и связанных с ней структур патоморфологическим субстратом, независимо от его локализации, а также степени патогенного влияния, и влекущее за собой вторичные патобиомеханические и сенсорно-альгические расстройства» [114].

Рис. 1. Типичные варианты отражённых мышечно-тонических реакций по J. Dvorâk и V. Dvorâk

Обозначения: – место введения раздражающего вещества, штриховкой показан соответствующий сегмент позвоночника. 1 – Короткий леватор первого ребра; 2 – межостистые связки; 3 – многораздельные мышцы; 4 – длиннейшая мышца спины; 5 – большая поясничная мышца; 6 – пучки средней ягодичной мышцы; 7 – нижняя часть трапециевидной мышцы; 8 – полуостистая мышца шеи и головы.

Выделение и практическое использование интегративных «сверхнозологических» синдромов имеет давние традиции. По существу, этот подход является методологической основой древневосточной медицины. На уровне знаний и представлений той эпохи учение о канально-меридиональной системе (концепция цзин-ло) можно признать одной из первых попыток изложения представлений о неспецифических рефлекторных (в том числе и миогенных) синдромах.

На наличие глобальных мышечно-тонических расстройств при функциональной патологии двигательной системы указывают и другие авторы.

Братья J. Dvorâk и V. Dvorâk [200] путём точечных инъекций 5% глюкозы провели детальное изучение рефлекторных паттернов, отражённых из каждого конкретного позвоночно-двигательного сегмента (ПДС), начиная от С₀ и кончая S₃. Судя по представленным ими схемам, в одних случаях наблюдался преимущественно гомолатеральный характер напряжения мышц (рис. 1А), а в других - диагонально-контралатеральный (рис. 1Б).

К. Левит [83, 207], исходя из практики, утверждает, что все многообразие функциональных расстройств в ОДА сводится к весьма немногочисленным моделям. При этом основной функцией туловища и шеи является статика тела и дыхание; нижних конечностей – ходьба; головы - сохранение поля зрения, приём пищи и речь.

Согласно его взглядам при нарушении функций туловища происходит перегрузка постуральных мышц (мускулатура шеи, трапециевидная мышца, выпрямитель позвоночника, брюшной пресс, подвздошно-поясничная мышца); блокируются ПДС позвоночника. Эти закономерности имеют, как правило, гомолатеральный характер.

Любое препятствие в осуществлении разгибательной фазы шага приводит к напряжению экстензоров стопы, а также сгибателей и аддукторов бедра; торможению ягодичных мышц; блокированию грудопоясничного отдела позвоночника и крестцово-подвздошного сочленения во флексии. При нарушении сгибательной фазы шага происходит напряжение трёхглавой мышцы голени, всех ягодичных мышц и леватора ануса; блокирование поясничного отдела позвоночника и крестцово-подвздошного сочленения в экстензии.

Специалисты по прикладной кинезиологии [190, 214], наиболее частой причиной «реактивных мышечных расстройств» считают «нарушения походки», проявляющиеся во взаимосвязанной дисфункции некоторых противоположно расположенных мышечных групп (контралатеральных флексоров, абдукторов или аддукторов бедра и плеча; контралатеральных поясничных и грудных мышц; контралатеральных средней ягодичной и косых мышц живота).

В остеопатическом правиле «Сводных братьев» (правило Lovett`а) [190, 214] утверждается, что между функциональными ограничениями подвижности большинства ПДС существуют диагонально-контрлатеральные взаимосвязи, однако сублюксация первых трёх шейных и последних трёх поясничных позвонков, а также затылочной кости и крестца, основной кости и копчика, височной кости и безымянной кости имеет однонаправленную гомолатеральную зависимость.

Рис. 2. Интерпретация правила «Сводных братьев» (правило Lovett`а) в зависимости от в зависимости от направления векторов мышечных тяг в связи с обеспечением статико-локомоторных функций

На рис. 2А альтернирующие связи представлены в виде семейства синусоид, а гомолатеральные - в виде дуг. Если отождествить эти линии с векторами тяги мышечных пучков, нетрудно объяснить контрлатеральные сублюксации действием противоположных многораздельной и нижней части трапециевидной мышцы, а ипсилатеральные - односторонним преобладанием выпрямителя позвоночника (рис. 2Б).

Данный факт хорошо укладывается в представления о физиологической организации диагонально-контралатерального стереотипа локомоции, при которой шагательные движения тазового и плечевого пояса, приводящие к скручиванию позвоночника, находятся в тесном взаимодействии с функцией стояния.

Рис. 3. Варианты миофасциальных цепей спирально-диагональный или продольный направленности, выделяемые рядом авторов
Обозначения: А - по О.В. Кузнецову; Б – по Р. Смичеку

Современные специалисты по мануальной терапии [79, 168] также утверждают, что на основании мануального мышечного тестирования можно выделить несколько вариантов миофасциальных цепей поверхностного и глубокого залегания, имеющих, как правило, спирально-диагональный (рис. 3А) или продольный характер (рис. 3Б).

Изучение частоты поражения тех или иных мышц плечевого пояса при патологии верхне-квадрантной зоны [196, 75, 83, 140, 107, 84, 143, 199, 65, 106, 30, 52, 95, 46, 4, 205, 91, 148] показывает, что чаще всего в процесс вовлекаются верхние фиксаторы лопатки, внутренние ротаторы и приводящие мышцы плеча. Стойкость этих проявлений не раз побуждала исследователей искать их корни в более общих закономерностях биомеханики или рефлекторной деятельности верхней конечности.

Рис. 4. Клинический пример пациента с признаками верхнего перекрёстного синдрома

В работах Я. Ю. Попелянского и представителей его школы [145, 84, 196, 148, 26] неоднократно указывалось на сходство синдрома плечелопаточного периартроза с постинсультной контрактурой Вернике - Манна, с особенностями структуры децеребрационной ригидности у человека и даже с древним спинальным рефлексом обхватывания.

В выделяемом V. Janda [83, 205] верхнем перекрёстном синдроме (напряжение верхней части трапециевидной мышцы, леватора лопатки, лестничных и грудных мышц на фоне торможения нижних отделов трапециевидной, зубчатых и межлопаточных мышц) также можно усмотреть сходство с приводящей плечелопаточной контрактурой (рис. 4).

Рис. 5. Спиральные миоадаптивные цепи по Л. А. Кадыровой с соавт. применительно к верхней конечности
Обозначения: 1- лучевой сгибатель кисти; 2 - круглый пронатор предплечья; 3 - трёхглавая мышца плеча; 4 - подлопаточная

Л. А. Кадырова с соавт. [63, 157, 65, 64] полагают, что в скелетной мускулатуре человека могут быть выделены своеобразные мышечные цепи, оплетающие конечности и туловище наподобие спиралей. Распределение рефлекторной мышечной патологии находится в прямой зависимости от этих спиралевидных кинематических цепей. В случае плечелопаточной контрактуры предлагается учитывать спираль следующего вида: лучевой сгибатель кисти, круглый пронатор предплечья, трёхглавая мышца плеча, подлопаточная мышца. В совокупности эти мышцы обеспечивают приведение и внутреннюю ротацию плеча, а также разгибание и пронацию предплечья (рис. 5).

По мнению К. Левита [83, 207], причина функциональных патобиомеханических расстройств со стороны шеи, плечевого пояса и руки может заключаться в нарушении акта хватания, который состоит из двух этапов: протягивание руки к предмету и последующего сгибания её для поднесения ко рту или к глазам.

В последнее время темой живого интереса самых широких кругов медицинской общественности являются так называемые миофасциальные болевые синдромы, первоосновой которых считается триггерная точка (ТТ) [46, 174, 53]. Уже на начальных этапах изучения клиники, выделяемых НРМС мы были вынуждены признать ТТ в качестве их неотделимого компонента. В тоже время было обнаружено отсутствие единых взглядов на патогенез данного явления, что предопределило дальнейшее изучение этого вопроса в рамках исследования клинико-патогенетических характеристик НРМС.