До настоящего времени среди широкой медицинской общественности сохраняется неоднозначное отношение к проблеме и фактам психосоматических нарушений. Для этого есть объективные причины. Споры в понимании как самого термина, так и симптоматики не утихают до сих пор. И несмотря на увеличение интереса к этой теме в последние десятилетия, появившиеся новые публикации продолжают достаточно однобоко истолковывать наблюдаемые явления. В этом трудно упрекнуть самих авторов, поскольку при общей тенденции дробления медицинских специальностей такая ситуация вполне логична.

Все работы выполнены и написаны психотерапевтами -психиатрами. Совместное с интернистами содружество мало изменяет положение, т.к. установившийся традиционный раздел между соматикой и психикой оставляет все интерпретации прежними в соответствии со сложившимся менталитетом. Принцип "каждому свое" надежно оберегает органопатологические подходы от антропопатологического понимания.

Психиатрия, лучше других специальностей освоившая клинические методы исследования, и почти не использующая патоморфологию и соматическая медицина, основывающая диагностику на "верифицирующих" дополнительных исследованиях прямого нарушения морфологии (цитологические, гистологические исследования) или инструментальных данных, косвенно подтверждающих эти нарушения, остаются каждый на своей платформе со своими, не совпадающими объяснениями и понятиями.

Психиатрическая осторожность авторов не позволяет им глубоко вдаваться в органопатологию и во всех работах основной упор сделан на психологический, психоэмоциональный уровень явлений, которые с точки зрения интерниста лишь "функциональные", а значит не главные, не опасные, не заслуживающие особого внимания. В большинстве случаев принято думать, что "от этого не умирают", хотя умирают и не так уж редко! Да и сам термин "функциональный" был введен, вероятно, от безвыходности, чтобы как-то понимать друг друга. Многовековой эмпирический и научный опыт, однако, непрерывно ставил и продолжает ставить под сомнение установившиеся традиции.

Масса психологических расстройств с органной ориентацией и "псевдоорганными масками", которые решительно были отброшены интернистами как "не наши" и, в то же время, не укладывались в большую психиатрию были определены в качестве "пограничных состояний" ("ни нашим , ни вашим"). Так в одной группе оказались психологические расстройства типа анксиозных состояний, фобий, различных обсессий, невротических депрессий, неврастении, истерии, а так же многочисленные соматические "маски" заболеваний и расстройства регуляции, связанные с вегетативной нервной системой. Масками эти состояния были определены потому, что психиатры не могли установить какие-либо изменения в органах ( да им это по специальности и не надо!), а интернисты не занимались - по принципу "не садись не в свои сани".

Для большинства заболеваний соматического профиля с позиций доказательной медицины отработаны стандарты лечения, которые предусматривают получение вполне определенных результатов. Для использования психотерапии при соматических и психосоматических заболеваниях таких схем (стандартов, протоколов) практически нет. Применение психотерапии "вообще", только личностно ориентированного характера в поведенческом плане, не позволяет прогнозировать результат. Практика показывает: психотерапия в работе интерниста может быть эффективной по настоящему в том случае, когда используются приемы, предусматривающие не только коррекцию личности (если в этом возникает необходимость), но и непосредственно ориентированные на восстановление работы заинтересованного органа или системы. Для создания таких лечебных шаблонов (схем) знаний только по психотерапии или только терапии недостаточно. Необходимо их объединение.

Сегодня не вызывает сомнений, что приобретать знания и заниматься серьезно разработкой этих проблем должны прежде всего терапевты. Именно у терапевтов на приеме в поликлинике и в стационарах находится наибольшее количество "пограничных" больных, обреченных на длительные страдания или эмоциональный и соматический дискомфорт вследствие отсутствия необходимых знаний у терапевта, хотя только терапевт и должен выявить момент перехода субъективных жалоб больного в органические изменения. Психосоматические нюансы развития этих состояний по настоящему могут быть доступны лишь специалисту одинаково хорошо знающему терапию и «малую» психиатрию.

Психика и сердечно-сосудистая системы самые загруженные и эксплуатируемые системы у человека. Но если сердечно-сосудистая система - центральное звено медицинской практики, то психике и расстройствам, связанным с ее функционированием, уделяется незначительное внимание. При аттестации врача-терапевта (и других специальностей) обязательно сообщаются сведения о знании смежных дисциплин, таких как хирургия, онкология, рентгенология и т.д. Психотерапия в этих случаях воспринимается как что-то из ряда вон выходящее, как своеобразное чудачество, хотя основы психотерапии в России заложили терапевты, сформулировав понятие нервизма, а затем внутренней картины болезни. В подавляющем большинстве случаев терапевтических руководств о ней нет никакого упоминания, при условии, что через руки терапевтов проходит до 50% случаев заболеваний, связанных с психоэмоциональными нарушениями.

Убежден, что многие положения предлагаемой работы вызовут, по крайней мере, у некоторых специалистов раздражение и покажутся дилетантскими. Но коллеги, попробуйте овладеть терапией и психотерапией на одинаковом уровне знаний и вы увидите мир больного совершенно другими глазами.

Знаний, как и денег, никогда не бывает много. Их просто может быть больше или меньше. Пройдя по зыбкому болоту эмпирического познания, я постарался оставить за собой вешки на случай, если еще кто-нибудь пойдет тем же путем. Пусть отмеченные мною кочки ненадёжны, но все же, они позволят не утонуть идущему во след и, возможно, помогут проложить настоящую дорогу к знанию.

Книга предназначена, в основном, для терапевтов, имеющих хорошую подготовку и опыт работы в терапии внутренних заболеваний, поэтому в ней практически опущены все вопросы установившихся понятий этиопатогенеза, клиники и исходов патологии внутренних органов, с уверенностью в осведомленности коллег. Автор старался использовать те дополнительные сведения, которые терапевтами игнорируются, не изучаются и не могут быть использованы по указанным выше причинам. Некоторые разделы могут быть полезны невропатологам и врачам других специальностей. Данная работа представляет собой изложение наблюдений, размышлений и опыта практического врача, которого не убеждают научные ответы на многие вопросы о сути человека, его переживаний и болезней.

Изложение материала несколько отличается от аналогичных публикаций по психотерапии. С одной стороны необходимо познакомить читателя с основными теоретическими концепциями, подходами автора к проблемам психосоматики, чтобы была понятна логика применения различных методик. С другой стороны нужно кратко дать читателю сведения о симптомах, лежащих в основе невротических реакций, определить пути формирования расстройств. Затем познакомить с шаблонами терапевтического воздействия на личность и только после этого дать описание способов их применения. Не торопитесь использовать, то, что может показаться новым и интересным, пока не прочитаете, как можно применить новые знания, чтобы не допустить случайных ошибок. Об этом написано в конце раздела "Общие вопросы коррекции и лечения". Для интернистов такой порядок изложения предпочтительней, т.к. многие недостаточно знакомы с психологией, невротической симптоматикой и различными уровнями "функционального" и "органического".

Некоторые психотерапевтические приемы и стратегии, проверенные на практике и представляющиеся автору наиболее эффективными в работе с терапевтическими больными, могут быть интересными и психотерапевтам, работающим в области психосоматики.