Данная информация предназначена для специалистов в области здравоохранения и фармацевтики. Пациенты не должны использовать эту информацию в качестве медицинских советов или рекомендаций.
Клинико-лабораторная характеристика персистирующих форм
герпес-вирусной инфекции у детей
Ф. Н. Рябчук, кандидат медицинских наук, доцент
З. И. Пирогова, кандидат медицинских наук, доцент
СПбМАПО, Санкт-Петербург
Герпес-вирусные инфекции (от греч. herpes — ползучий) — группа инфекционных
заболеваний, вызываемых представителями семейства герпес-вирусов (Herpesviridae).
Антигенных серотипов, выделенных от человека, восемь: вирус простого герпеса
1-го и 2-го типов, вирус ветряной оспы — опоясывающего герпеса или вирус герпеса
человека 3-го типа, вирус герпеса человека 4-го типа — вирус Эпштейна–Барр (ВЭБ)
— вызывает инфекционный мононуклеоз; вирус герпеса человека 5-го типа — цитомегаловирус (ЦМВ), вирус герпеса человека 6-го, 7-го типов — вызывают
внезапную экзантему и синдром хронической усталости, вирус герпеса человека 8-го
типа ассоциирован с саркомой Капоши [1]. Все герпес-вирусы являются
ДНК-содержащими и сходны по морфологии, типу нуклеиновой кислоты, способу
репродукции в ядрах инфицированных клеток.
В РФ сохраняется высокий уровень детской инфекционной заболеваемости [2].
Отмечается возрастание роли инфекций, вызванных вирусами цитомегалии, ВЭБ,
герпеса 1-го, 2-го, герпеса 6-го и 8-го типов. Среди детской популяции
герпетическая инфекция широко распространена. Так, 70–90% детей 3-летнего
возраста имеют достаточно высокий титр вируснейтрализующих антител к вирусу
простого герпеса 1-го типа [3]. Эти инфекции у детей часто принимают хроническое
течение вследствие персистенции возбудителя и формирования необратимых изменений
в органах и системах.
За последние пять лет увеличилось число детей в возрасте до одного года,
умерших от генерализованных вирусных инфекций [4]. Велика роль герпес-вирусных
инфекций, особенно цитомегаловирусной, в формировании перинатальной патологии и
младенческой смертности. Риск развития внутриутробной инфекции зависит от
характера взаимоотношений между организмом беременной женщины и микроорганизмом
(первичное заражение во время беременности или реактивация ранее приобретенной
инфекции).
Проблема врожденной инфекционной патологии является приоритетной для России
[5].
Иммуногенез герпес-вирусной инфекции. Длительное нахождение
герпес-вируса в организме человека становится возможным благодаря сложной
стратегии противоборства и ускользания от иммунной системы хозяина. В достижении
этого состояния можно выделить три пути стратегии возбудителя:
- «тайное присутствие», позволяющее длительно находиться нераспознанным
иммунной системой, локализуясь в латентном состоянии в таких местах, как
нейроны (вирус простого герпеса), лимфоидные клетки (ВЭБ) и гемопоэтические
клетки (цитомегаловирус);
- «эксплуатацию», то есть использование иммунитета в своих интересах;
- «саботаж» — повреждение механизмов иммунной защиты [6].
Именно стратегия «саботажа», как считают, лежит в основе индуцированной
вирусом иммуносупрессии, препятствующей полному удалению патогена и, как
следствие, поддерживающей хроническое течение инфекции.
Вирус простого герпеса. В инфицированных клетках вирус
простого герпеса образует внутриядерные включения и гигантские клетки, оказывает
выраженное цитопатическое действие, проявляющееся округлением и образованием
многоядерных клеток. Вирус является слабым индуктором интерферона, в связи с чем
инактивация вирусной ДНК внутри клеток не наступает и он сохраняется внутри
клеток длительное время, периодически вызывая рецидивы заболевания.
ЦМВ. Сущность проблемы ЦМВ-инфекции в том, что последняя
относится к так называемым оппортунистическим инфекциям, клинические проявления
которых возможно в условиях первичного или вторичного иммунодефицита.
ЦМВ поражает разнообразные клетки, чаще всего лейкоциты (лимфоциты,
моноциты), эпителиальные клетки (дыхательных путей, слюнных желез, почек). С
клеток крови ЦМВ с большим постоянством переходит на эндотелий, тропизм к
которому у него весьма выражен. Поврежденные эндотелиальные клетки постоянно
обнаруживаются в токе крови при активной/реактивированной ЦМВ-инфекции.
Повреждение эндотелия сосудов имеет собственное патогенетическое значение в
формировании органных поражений, так как вызывает ишемию или кровоизлияния в
различные ткани [6].
В раннем неонатальном периоде (0–7 дней) у детей с ЦМВ-инфекцией наблюдались
симптомы интоксикации, серый колорит кожи, выраженная мышечная гипотония,
большая первоначальная потеря массы тела, синдром рвоты или срыгиваний, признаки
угнетения ЦНС. В позднем неонатальном периоде (от 7 дней до одного мессяца)
анализ клинических проявлений острой ЦМВ-инфекции выявляет поражение многих
органов и систем. Так, у всех детей обнаруживаются гипоксически-ишемическая
энцефалопатия с трансформацией синдрома угнетения в синдром гипервозбудимости,
проявления анемии, патологическая гипербилирубинемия, увеличение печени и
селезенки.
ВЭБ относится к подсемейству бета-герпес-вирусов. Вирусный геном заключен в
нуклеокапсид, который покрыт гликопротеидным тегументом gp350, являющимся
фактором рецепторного взаимодействия [7]. Проникновение вируса в В-лифоциты
осуществляется через рецептор этих клеток CD21-рецептор к C3d-компоненту
комплемента. ВЭБ-инфекция широко распространена среди людей, причем первичное
инфицирование, как правило, происходит в антенатальном или детском возрасте, но
манифестация ВЭБ-инфекции в виде отчетливых клинических проявлений инфекционного
мононуклеоза в большинстве случаев происходит в школьном возрасте при различного
рода иммунопатологических реакциях. Манифестация инфекции в виде инфекционного
мононуклеоза может осложняться поражением печени, слизистой оболочки желудка,
ткани почек, лимфоидного аппарата.
Особый характер взаимодействия микро- и макроорганизма при хронических
персистирующих инфекциях обусловливают трудности лабораторной диагностики.
Обнаружение возбудителя не может быть единственным критерием подтверждения
диагноза. Необходима комплексная оценка клинических и лабораторных данных для
постановки диагноза.
Цель исследования. Определить клинические особенности
течения персистирующих герпес-вирусных инфекций у детей и оценить значимость
комплекса лабораторных исследований, в том числе показателей общей
иммунологической реактивности у больных при персистирующем у них инфекционном
процессе.
Материал и методы исследований. Под наблюдением находилось
63 пациента в возрасте от одного месяца до 7 лет, из них детей до одного года
было 25, от одного года до трех лет — 22 и старше трех лет — 15 больных. Среди
обследованных детей преобладали пациенты первых двух лет жизни — 47 детей
(74,6%) и старше двух лет было 15 больных (25,4%).
В комплекс исследований наблюдаемых детей были включены традиционные методы
обследования — клинические анализы крови, мочи, копрограммы, УЗИ мозга, УЗИ
внутренних органов, биохимические печеночные и почечные тесты (по показаниям),
микробиологический анализ кала на дисбактериоз кишечника, бактериологические
посевы на острую патогенную кишечную инфекцию, иммуноферментный анализ (ИФА) на
ротавирусы, ИФА на внутриутробные инфекции: герпес-вирусы, цитомегаловирусы, ВЭБ,
хламидии, микоплазмы. Определение специфических антител классов IgM и IgG в
сыворотке крови к герпес-вирусам проводили непрямым твердофазным
иммуноферментным методом с использованием стандартных наборов реактивов фирмы
«Вектор-Бест», г. Новосибирск. Использовался молекулярно-биологический метод
определения герпес-вирусов — полимеразная цепная реакция (ПЦР) с помощью набора
реагентов производства «АмплиСенс» (ЦНИИ эпидемиологии МЗ РФ). В качестве
материала использовали биосубстраты: периферическая кровь, моча, секрет из зева,
слюна, отделяемое из глаз, вульвы. Оценивались показатели общей иммунологической
реактивности: коэффициент фагоцитарной защиты (КФЗ), иммунный лимфомоноцитарный
потенциал (ИЛМП) и лейкоцитарный индекс интоксикации (ЛИИ).
Результаты. В клинической диагностике персистирующих
инфекций у детей следует отводить первостепенное значение неблагополучию
акушерского анамнеза матерей больных детей.
Беременность и роды были осложненными у большинства матерей наблюдаемых
детей, чаще всего у них отмечались гестозы и угроза выкидыша, рождение
недоношенных, в родах гипоксия плода, преждевременная отслойка плаценты,
кесарево сечение и др. У 32 женщин из 63 (50,7%) были различные соматические
заболевания (хронический пиелонефрит, кольпит, анемия, аутоиммунный тиреоидит и
др.). При обследовании беременных женщин было выявлено как моноинфицирование (у
30 из 63–47,6%), так и сочетания инфекций (у 16 из 63–25,4%). Наиболее часто
обнаруживались герпес-вирусы и цитомегаловирусы (суммарно у 27 женщин из 63–43%)
и реже другие возбудители — хламидии, микоплазмы (у 11 беременных — 17,4%).
Высокая частота вышеуказанных осложнений свидетельствует о несомненной роли
инфекции как отягощающего фактора в течение гестационного периода и родов.
Заподозрить внутриутробную или персистирующую инфекцию у детей можно было по
высокой степени поражения у детей различных органов и систем: ЦНС (71,4%),
органов дыхания (88,8%), желудочно-кишечного тракта (95,2%), поражению глаз
(31,7%), лимфатического аппарата (15,9%).
В процессе наблюдения за детьми в недалеком прошлом все дети обследовались на
состояние микробиоценоза кишечника.
У всех детей обнаруживались нарушения как в основных компонентах биоценоза,
так и в составе условно-патогенной флоры. Следует отметить, что у всех пациентов
проводилась коррекция микробиоценоза повторными курсами пре- и пробиотиков,
однако восстановления микрофлоры до нормобиоценоза не наблюдалось ни у одного
пациента. Следовательно, без выявления и адекватного лечения основного
заболевания не удается курировать дисбиотические нарушения в организме ребенка.
Закономерен вопрос о правильности выбора комплекса диагностики внутриутробной
и персистирующей инфекции у детей. В зависимости от возраста пользуются разными
методами диагностики. Важное значение отводится сбору семейного анамнеза.
Диагностика внутриутробных инфекций у детей должна опираться на клинические
проявления как общего характера, так и на типоспецифические ее признаки, а также
основываться на анализе комплекса лабораторных методов обследования [8].
При оценке клинических анализов крови у наблюдаемых детей обращали на себя
внимание значительные отклонения в различных показателях гемограммы: выраженная
анемизация (у 31,7% пациентов), нейтропения (у 19%), лимфоцитоз (у 27%),
лейкопения с лимфоцитопенией (36,5%), ускорение СОЭ (у 27%), что в совокупности
свидетельствовало о наличии воспалительного процесса в организме с выраженным
снижением иммунореактивности у детей.
При скрининговом серологическом обследовании методом ИФА на внутриутробные
инфекции у детей наиболее часто выявлялись положительные титры типоспецифических
антител класса IgM и/или IgG к герпес-вирусам. Диагностические титры антител
класса IgM и IgG определялись к ЦМВ (у 9 детей), к HV 1-го, 2-го типа (у 9
детей). Антитела к антигенам ВЭБ обнаруживались у 20 детей, из них у 10 детей
были антитела класса IgG к раннему антигену ВЭБ и антитела класса IgM к
капсидному антигену ВЭБ, что свидетельствовало об активной фазе ВЭБ-инфекции.
Остальные 10 пациентов имели антитела класса IgG к нуклеарному (ядерному)
антигену ВЭБ, что расценивалось как поздняя стадия инфекции.
У детей при персистирующем течении с реактивацией инфекции, которое чаще
возникало после провоцирующих воздействий (ротавирусные диареи, ОРВИ,
профилактические прививки) ПЦР-тесты при исследовании биосубстратов: кровь,
осадок мочи, секрет из зева давали положительные результаты с последующим
нарастанием титра типоспецифических антител по данным ИФА.
Совокупность проведенных исследований позволила выделить у обследованных
больных следующие формы инфекций: моноинфекции были у 21 пациента — 31,8% (ЦМВ —
у 5 детей, HV 1-го, 2-го типа — у 6 детей и ВЭБ — у 10), у 42 детей из 63
(68,2%) обнаруживались микст-инфекции. У 23 детей была ассоциация ЦМВ с
герпес-вирусами (у 9 детей с HV 1-го, 2-го типа, у 3 детей — с HV 6-го типа и у
11 детей — с C. albicans и хламидиями). Микст-формы герпеса 1-го, 2-го
типа были выявлены у 9 больных, у них были ассоциации с микоплазмами и
хламидиями. Ассоциации ВЭБ были обнаружены у 10 детей (5 больных имели
ассоциацию с ЦМВ, пациента — с HV 6-го типа и 2 больных — с Yersinia
pseudotuberculosis).
Из 63 больных у 21 (33,3%) с моноинфекцией течение заболевания расценивалось
как латентное (с ЦМВ-инфекцией у 5 и HV 1-го, 2-го типа у 6) и как
персистирующее (у 10 детей с ВЭБ-инфекцией). У 14 детей из 42 с
микст-инфицированием (у 1/3) было персистирующее течение инфекционного процесса
(у 3 детей с ЦМВ-инфекцией в ассоциации с HV 6-го типа и у 11 детей с
ЦМВ-инфекцией в ассоциации с C. albicans и хламидиями). У 28 детей из 43 (у 2/3)
наблюдалось персистирующее течение с реактивацией инфекции (у 9 детей с
ЦМВ-инфекцией в ассоциации с HV 1-го, 2-го типа; у 9 детей с HV 1-го, 2-го типа
в ассоциации с хламидиями или микоплазмами и у 10 детей с ВЭБ инфекцией в
ассоциации с ЦМВ, HV 6-го типа и ВЭБ в ассоциации с Y. pseudotuberculosis).
Коэффициент фагоцитарной защиты у детей с моноинфицированием и микст-формами
герпесвирусной инфекции оказался достоверно сниженным по сравнению со
средневозрастной нормой для здоровых детей (0,634 ± 0,05 усл. ед. и 0,540 ± 0,03
усл. ед. соответственно при норме 0,946 ± 0,03, Р1–2 и Р2–3
< 0,001 и < 0,001 соответственно). При микст-инфицировании герпес-вирусами КФЗ
имел более низкие значения по сравнению с таковым у детей с -моноинфекцией,
однако разница недостоверна (Р1–2 > 0,05). Недостаточность защиты
клеточно-фагоцитарного звена иммунитета играет важную роль в патогенезе
герпес-вирусных инфекций, что должно учитываться в лечении этих заболеваний.
Отклонение величины показателя ИЛМП имело противоположную направленность, она
оказывалась достоверно повышенной как при моноинфекции, так и при микст-формах
герпес-вирусных инфекций по сравнению с контролем (Р1–3 и Р2–3
< 0,001 и < 0,001 соответственно). Величины показателя ИЛМП у детей с
микст-инфицированием была большей по сравнению с таковой при моноинфекции,
однако разница недостоверна Р1–2 > 0,05. Увеличение показателя ИЛМП у
детей с герпес-вирусной инфекцией еще раз подтверждает лимфотропность вирусных
антигенов.
ЛИИ оказался достоверно повышенным у больных с микст-формами герпес-вирусной
инфекции по сравнению со средневозрастной нормой в контроле (Р2–3 <
0,001). Средние значения ЛИИ у детей с моноинфекцией достоверно не отличались от
норматива (Р1–3 > 0,05), они имели лишь тенденцию к повышению. Однако
при оценке индивидуальных показателей ЛИИ у детей с моноинфицированием
герпес-вирусами выявились существенные особенности. У 13 детей из 21 (61,9%) ЛИИ
был ниже возрастной нормы, что отражало фазу положительной анергии к совершенно
определенному антигену. Это свидетельствует, что организм защищен сейчас только
от специфических антигенов, однако он остается уязвимым в отношении других
патогенов, то есть низкий индекс интоксикации отнюдь не указывает на полное
благополучие организма.
Полученные результаты исследований подтверждают выраженность иммунного
дисбаланса как в клеточно-фагоцитарном звене иммунитета, так и в гуморальном, а
также свидетельствуют о значимости эндогенной интоксикации у больных с
микст-формами герпес-вирусной инфекции и уязвимости иммунной защиты у детей и
при моноинфицировании.
Клинический пример. Андрей С., 2 года 5 мес., поступил в
стационар с жалобами на высокую температуру — 39 °С, однократную рвоту,
сниженный аппетит и жидкий стул 5 раз в сутки. Болен в течение двух недель ОРВИ,
получил амбулаторно симптоматическое лечение. К концу второй недели ухудшилось
состояние, рецидив лихорадки — 39 °C и дисфункция кишечника. Направлен на
госпитализацию.
Анамнез жизни. От первой беременности, протекала с угрозой
выкидыша, нефропатией, преэклампсией в родах. Во время беременности перенесла
ОPВИ с лимфаденитом. Обследование на пренатальные инфекции, обнаруживались
антитела класса IgG к антигенам ЦМВ и вирусу герпеса 1-го, 2-го типа. Лечение не
проводилось. Роды в срок, масса при рождении 3500 г, длина 51 см. К груди
приложен сразу, сосал активно, грудное вскармливание до года, прикормы вводились
в 5 и 6 месяцев. Адаптация к пище нормальная. В массе прибавки достаточные, в 2
г. 5 мес — масса 14 кг 810 г, рост 93 см.
Состояние здоровья в течение первого года жизни неблагополучное. Длительно
держалась желтуха, в возрасте 3 недель: общий билирубин — 315,1 мкмоль/л,
непрямой — 297,3 мкмоль/л, прямой — 17,8 мкмоль/л. Одновременно с желтухой был
неустойчивый стул. В 1-месячном возрасте неврологом установлен диагноз
перинатального поражения ЦНС, гипоксическо-ишемического генеза, гипертензионный
синдром.
К возрасту 6 мес были обнаружены изменения в гемограмме: гемоглобин — 112
г/л, эритроциты — 4,2 × 1012/л, лейкоциты — 7,8 × 109/л,
сегментоядерные нейтрофилы — 12%, лимфоциты — 67%, моноциты — 12%, эозинофилы —
8%, базофилы — 1%, СОЭ — 3 мм/час. В повторных анализах крови во 2-м полугодии
продолжала выявляться нейтропения. Консультирован гематологом, установлен
диагноз доброкачественной нейтропении детского возраста. В 10 мес в анализе
крови выявлена анемия (гемоглобин — 107 г/л, эритроциты — 3,81 × 1012/л,
цветовой показатель — 0,84, тромбоциты — 280 × 109/л, сегментоядерные
нейтрофилы — 11%, лимфоциты — 76%, моноциты — 90%, эозинофилы — 3%, базофилы —
1%). Гематологом назначено лечение Сорбифером дурулесом, курс 1 месяц.
Осмотрен ортопедом: отмечено ограниченное отведение бедер. В один год на УЗИ
органов брюшной полости определялся перегиб в области шейки желчного пузыря,
холестаз. Осмотр генетика: диагностирована недифференцированная дисплазия
соединительной ткани с поражением костно-мышечной системы. В 1 г. 5 мес перенес
острый энтероколит неуточненной этиологии, госпитализировался в стационар на 10
дней, получал лечение метронидазолом и Энтеролом. В течение 1,5 лет переносит
частые ОРВИ с повышением температуры до 38,8 °С в течение 3–4 дней и
катаральными явлениями.
Объективные данные. При последней госпитализации отмечались
явления назофарингита в течение 5 дней, лихорадка до 39 °С 2 дня, кожные покровы
без сыпи. При осмотре — гиперемия зева и увеличение подчелюстных, передних и
заднешейных лимфоузлов, стул учащенный до 3 раз в сутки, с 5 дня лечения —
оформленный. ЛОР-врачом диагностирован хронический тонзиллит и аденоидит, в фазе
обострения.
Обследование. В мазке из зева — высев гемолитического
стрептококка. Посевы на патогенную кишечную флору отрицательные. ИФА на
ротавирус — отрицательный. Реакция непрямой гемагглютинации (РНГА) с кишечными
диагностикумами — отрицательные.
Гемограмма при поступлении: гемоглобин 104 г/л, эритроциты — 3,7 × 1012/л,
цветовой показатель — 0,85, лейкоциты — 6,4 × 109/л, палочкоядерные
нейтрофилы — 4%, сегментоядерные — 72%, лимфоциты — 18%, моноциты — 4%,
эозинофилы — 2%, СОЭ — 4 мм/час.
Гемограмма в динамике: гемоглобин — 109 г/л, эритроциты — 3,4 × 1012/л,
лейкоциты — 7,8 × 109/л, палочкоядерные нейтрофилы — 19%,
сегментоядерные — 42%, лимфоциты — 28% (широкоплазменные лимфоциты), моноциты —
8%, плазматические клетки — 1%, эозинофилы — 2%, СОЭ — 13 мм/час. В дальнейшем —
красная кровь оставалась без динамики, число лейкоцитов не изменялось, нарастал
лимфоцитоз до 43% (широкоплазменные формы), моноцитов до 12%, СОЭ повысилась до
20 мм/час.
Анализ мочи без отклонений от нормы (пятикратно). В биохимическом анализе
крови — умеренная гипоальбуминемия, печеночные пробы — в норме. ИФА на
специфические антитела к антигенам ЦМВ класса IgM — отрицательный, класса IgG —
положительный. Маркеры ДНК-ЦМВ в осадке мочи и в секрете из зева методом ПЦР не
найдены. ИФА на специфические антитела к хламидийному антигену (Chlamydia
pneumoniae) — положительный в титре 1:80. Маркеры ДНК Ch. pneumoniae
в мазке из носоглотки методом ПЦР — положительный. ИФА с микоплазменным
антигеном — IgM и IgG — отрицательные, с герпес-вирусами 1-го, 2-го типа — IgM и
IgG отрицательные. ИФА на специфические антитела к антигенам ВЭБ: IgM к
капсидному антигену — отрицательный, IgG к раннему антигену — положительный и
IgG к ядерному антигену (IgGNA) — положительный (> 0,5 ед.). Совокупность
данного анализа была индикатором активной фазы мононуклеозной инфекции.
Таким образом, на основе ретроспективной оценки анамнеза ребенка становится
ясным, что у пациента, инфицированного с рождения вирусом цитомегалии и
хламидиями, в течение первого и второго года жизни инфекция персистировала и,
как следствие, — была пролонгированная желтуха, наблюдалось поражение органов
дыхания в виде «масок» многократных ОРВИ и эпизодов дисфункций кишечника,
формированием дисбактериоза и иммунодефицитного состояния. Поражение ЦНС
зарегистрировано неврологом в ранние сроки (в возрасте 1 месяца). В пользу
вирусной персистенции свидетельствовал постоянный лимфоцитоз и как следствие —
нейтропения, что очень часто недооценивается консультантами-гематологами и не
назначается вирусологическое тестирование пациентов. После 2 лет на фоне
персистирующей хламидийно-цитомегаловирусной инфекции наслоилась постнатальная
инфекция ВЭБ, что в совокупности у ослабленного ребенка в дальнейшем можно
ожидать персистирование микст-инфекции (ЦМВ + хламидии + ВЭБ).
После проведенного обследования ребенку была назначена адекватная комплексная
терапия (Cумамед, Ликопид с последующим переходом на Виферон, витамины А, Е,
Пиридоксин, пробиотики — курс Примадофилуса). Наблюдение за ним продолжается.
Выводы
- В пользу диагностики персистирующих инфекций у детей свидетельствует
отягощенный акушерско-гинекологический и соматический анамнез, а также
инфекционный фактор беременных женщин.
- Заподозрить внутриутробное инфицирование у детей раннего возраста можно по
высокой степени поражения различных органов и систем: ЦНС, органов дыхания,
пищеварения, лимфатического аппарата.
- Диагностика внутриутробных инфекций должна базироваться на клинических
проявлениях болезни и основываться на комплексе лабораторных и
иммунологических методов исследования с их оценкой в динамике (в 1 мес, 3 мес,
6 мес и в 1 год жизни).
- Правильность выбора комплекса клинических и лабораторных тестов (ИФА в
динамике, ПЦР-тесты с различными биосубстратами) приводит к своевременной
диагностике внутриутробных инфекций и позволяет выявить моноинфицирование или
микст-формы при их длительной персистенции.
- Для суждения о состоянии общей иммунологической реактивности детей с
персистирующими герпесвирусными инфекциями может использоваться оценка
интегральных показателей (КФЗ и ИЛМП): чем меньше величина КФЗ, тем больше
выражен риск прорыва защитного барьера на пути инфекции.
- Наиболее неблагоприятное персистирующее течение имеют микст-формы
герпесвирусной инфекции (ЦМВ, герпес, ВЭБ) или их сочетания с внутриклеточными
возбудителями.
Литература
- Собчак Д. М., Корочкина О. В. и др. ВЭБ-инфекция (этиология,
патогенез, клиника, диагностика и лечение). Н. Новгород: Издательство НИЖГМА.
2010. С. 6–8, 21.
- Мазанкова Л. Н., Захарова И. Н. // Рос. вест. перинат. и
педиатрии. 2010. № 5. С. 8–11.
- Учайкин В. Ф., Нисевич Н. И., Шамшева О. В. Инфекционные болезни
и вакцинопрофилактика у детей. М.: ГЭО-Тармедиа. 2006. 688 с.
- Лобзин Ю. В. Проблемы детских инфекций на современном этапе
// Инфекционные болезни. 2009. № 2. С. 7–12.
- Васильев В. В., Ушакова Г. М., Копылова А. В. и др. Врожденная
инфекционная патология: проблемы и пути решения / Сб. докладов I Всероссийской
научно-практической конференции «Инфекционные аспекты соматической патологии у
детей». М.: 2008. С. 12–14.
- Лындин А. А. Герпесвирусная инфекция и ее роль в поражении почек
// Рос. вест. перинат. и педиатрии. 2010. № 6. С. 69–75.
- Herrold L. E., Marchini A., Fruehling S., Longnecker R.
Glycoprotein 110, the Ebstein-Barr virus homolog of herpes simplex virus
glycoprotein B, is essential for Ebstein-Barr virus replication in vivo // J.
Virol. 1996. Vol. 70. P. 2049–2054.
- Рябчук Ф. Н., Александрова В. А., Пирогова З. И. //
Персистирующие инфекции у детей младшего и старшего возраста. СПб, 2009. С.
11–12.
Статья опубликована в журнале
Лечащий Врач